Ищейка протиснулся в ворота вместе с толпой других воинов, несколькими северянами и огромным количеством парней из Союза. Все они устремились в город после той странной баталии у стен. На стене над аркой их встречали несколько горожан, они кричали и шумели, как на свадьбе. Какой-то толстяк в кожаном фартуке стоял на другой стороне прохода и похлопывал парней по спинам, когда они проходили мимо.
— Спасибо, друг! Спасибо!
Он что-то сунул в руку Ищейке, улыбаясь, как безумец. Булка.
— Хлеб? — Ищейка понюхал его — пахло как положено. — Что это, черт возьми, значит?
У мужчины была целая повозка, нагруженная хлебом. Он давал по булке каждому солдату, проходившему мимо, северянину или союзнику.
— Кто это такой, в конце концов?
Молчун пожал плечами.
— Пекарь.
Времени думать об этом не было. Они все сгрудились на широком пространстве, полном толкающихся, ругающихся, суетящихся людей. Здесь было множество солдат, а по краям стояли несколько пожилых мужчин и женщин, уже уставших от приветствий. Парень в черной униформе стоял на повозке в самой середине этой сумятицы и кричал, как потерянный козел:
— Восьмой полк — к Четырем Углам! Девятый — к Агрионту! Если вы с десятым, то вы прошли не в те ворота, черт возьми!
— Мы думали, что идем в порт, майор!
— Дивизия Поулдера занимается портом! Нам отведена северная часть города! Восьмой полк — к Четырем Углам!
— Я из четвертого!
— Из четвертого? А где ваша лошадь?
— Убили!
— А мы? — проревел Логен. — Северяне!
Парень уставился на них, широко раскрыв глаза, затем поднял руки.
— Просто оставайтесь здесь. Если увидите гурков, убивайте их! — Он снова повернулся к воротам, показывая большим пальцем через плечо в сторону города. — Девятый полк — к Агрионту!
Логен нахмурился.
— Нет смысла оставаться здесь.