– Конечно! – многозначительно согласился Коска. – Гонорея гораздо реже приводит к смертельным последствиям.
– Должен ли я понимать ваш ответ, что вы всерьез рассматриваете это безумное предложение? – Лицо инквизитора стало бледнее, чем обычно.
– И вы, и я. В конце концов, город окружен, никто не выскользнет из нашей ловушки. Но его предложение, возможно, облегчит наш труд. Как ты думаешь, Темпл?
– Я? – моргнул стряпчий.
– Ну, я, кажется, произнес твое имя? И гляжу прямо на тебя.
– Да… Но я…
Он старался избегать трудного выбора по весьма серьезной причине. Он всегда выбирал неправильно. Тридцать лет нищеты и страха перед грядущими бедствиями, закончившиеся здесь, в весьма затруднительном положении, могли быть достаточным тому подтверждением. Он посмотрел на Суфина, на Коску, на Лорсена и опять на Суфина. С кем быть выгоднее? Где меньше опасность? И кто на самом деле… прав? Дьявольски трудно выбирать во всей этой путанице.
– Ладно…
– Человек совестливый, и человек сомневающийся, – генерал надул щеки. – Бог должен хранить вас. У вас есть один час.
– Я вынужден протестовать! – возмутился Лорсен.
– Если вынуждены, то ничего не поделаешь. Но, боюсь, я не услышу вас за всем этим шумом.
– Каким шумом?
Коска заткнул уши пальцами:
– Бла-ла-ли-ла-ла-ли-ла-ла-ли!..
Он продолжал завывать, пока Темпл спешил, лавируя между деревьями, за Суфином. Под их подошвами хрустели сухие ветки, гнилые шишки и палая побуревшая хвоя. Голоса людей постепенно затихали. Наконец остался лишь шелест ветвей, щебет и трели птиц.
– Ты совсем спятил? – прошипел Темпл, изо всех сил стараясь не отстать.
– Все у меня в порядке.
– А что ты творишь?
– Хочу поговорить с ними.
– С кем?