Мудрость толпы

Кальдер поднял голову, когда тень воина упала на него.

– Давно не виделись.

– Ага, – сказал Трясучка.

– Помнится, ты спас мне жизнь. Тогда, на круге, на холме Героев.

– Ага.

– Какая ирония, что ты же должен будешь ее и закончить.

– Ага.

– Ну что ж… едва ли я могу сказать, что этого не заслужил.

– Похоже, мечта твоего отца все же исполняется, – заметила Рикке. – Север объединен! – Она закинула руки за голову и потянулась всем телом. – Просто возглавлять его будут не его потомки. Скейл вернулся в грязь. Стур вернулся в грязь. Бетодова линия кончается на тебе!

– А! – По какой-то причине на лице Кальдера появился призрак улыбки. Он наклонился вперед и проговорил так тихо, чтобы слышала только она: – Так, значит, ты видишь не все.

Клинок опустился. Раздался резкий хруст, взметнулась вверх темная струя крови, и Кальдер упал лицом вниз на грязную траву.

…Последовала долгая тишина, оглушительная после шума битвы. Все взгляды были устремлены на клокочущую рану в Кальдеровом затылке. Трясучка стоял, хмуро глядя вниз, среди потрясенных лиц, и в его кулаке был зажат меч, прежде принадлежавший Девятипалому, – тот самый тусклый серый клинок с единственной серебряной буквой возле эфеса, весь в брызгах и пятнах крови.

Потом Скенн-и-Фейл высоко вознес свой молот, к изборожденной шрамами головке которого, кажется, прилип клок чьих-то волос.

– Это была добрая работа! – провозгласил он.

– Воистину эту девчонку любит луна! – прибавил его брат Скофен, смеясь и потрясая своей секирой.

– Черный Кальдер правил Севером. – Изерн шлепнула твердой ладонью по плечу Рикке. – Та, что побила его, достойна того же. Дети Круммоха-и-Фейла стоят за Черную Рикке!

– И я! – проревел Гвоздь прежде, чем Рикке успела вставить слово. Он выступил из толпы, залитый кровью настолько, что казалось, будто он в ней плавал. – Я тоже стою за Черную Рикке!

– И я, – буркнул Черствый, с некоторым усилием взбираясь на пригорок. Он рыгнул и похлопал себя по нагруднику, глядя вниз на труп Кальдера. – Твой отец мог бы тобой гордиться.

Рикке, моргая, поглядела на него. Кальдер украл свое имя у Черного Доу, в тот день, на холме Героев. Похоже, теперь она украла свое у него.

– Черная Рикке! – кричали повсюду вокруг, даже те, кто до того момента, как опустился меч, считали себя людьми Кальдера. Ну, в конце концов, должны же они теперь были кому-то принадлежать. – Черная Рикке!