Да, после этого мне стало как-то немного спокойнее.
– Адриан, ты все еще злишься? – стараясь совладать с дыханием, спросила я.
– Нет, любимая, я не злюсь, – и теплое дыхание окутало мою грудь, – я все еще в бешенстве!
Но его взгляд встречается с моим, и я вдруг понимаю, что еще никогда не видела лорда Арнела таким счастливым. Абсолютно, всецело, неизмеримо счастливым. И довольным. И жаждущим.
И…
– Меня что-то останавливает, – его губы осторожно касаются моей груди, и мне хочется прикрыться, а смущение опаляет щеки, – не могу понять что, – продолжил Адриан. – Я никогда и ничего подобного не испытывал. Абсолютно ничего подобного. Это ошеломляет, но в то же время вызывает смутную тревогу.
– И это мне говорит непоколебимый как скала, высокомерный как гора, и…
– И способный рассматривать китов в роли объектов интимных отношений, целиком и полностью твой лорд Арнел, – заключил, поняв меня с полуслова Адриан. – Что ж, раз я такой, тебе же хуже.
И под его порочным взглядом, я безумно смутилась, но была вынуждена признать – смысл взгляда я уловила точно. И он действительно был отражением всей той порочности, что олицетворял собой лорд Адриан Арнел.
За пределами пещеры выл ветер, но я практически перестала его слышать. Костер пылал, но его свет мерк в сравнении со звездами, что вспыхивали у меня перед глазами, чтобы смениться мерцающими белыми точками от недостатка кислорода. Мы позабыли о времени, мы позабыли о ситуации, мы даже забывали дышать, потому что для вдоха, нужно было прервать поцелуй, а если это делал Адриан, я невольно тянулась к его губам, не желая терять его прикосновение… ни одно из его прикосновений. Это была какая-то совершенно неизвестная миру магия. Что-то совершенно непостижимое, что захлестывает волнами нежности, погружая в желание раствориться в чувственности без остатка, без сожалений, без раздумий.
Ощущение тяжести тела дракона, ласковое, бережное осторожное, и все же тревожное для нас обоих…
И сильное движение, опалившее болью и растворившееся в захлестнувшей нежности его поцелуя.
Поцелуя, который он не прерывал ни на мгновение, ни на секунду, ни на вздох…
Миг абсолютного единения...
Неведомое никогда ранее оглушительное ощущение чувственного счастья и сладкой истомы…
Тихое, почти беззвучное:
– Анабель, я люблю тебя…
И отрезвляющее чувство надвигающейся беды!
Тревога заставила замереть в ужасе меня, но Адриана она побудила к мгновенным действиям. Резко повернувшись спиной к проходу, закрывая тем самым меня от опасности, он взглянул мне в глаза, но сказать уже ничего не успел.
Сила окутывает нас обоих.