Антимаг

— Практично, — одобрил Стриж. — А зачем в меди примесь серебра?

Лаура посмотрела на него, как на идиота, а потом, видимо вспомнив, что перед ней чужак, пояснила:

— Серебро — металл магов. Мы можем вливать в него свою силу и придавать новые свойства с помощью плетений. Этим я сейчас и занимаюсь — вливаю силу в серебро, чтобы потом начертать плетение тишины.

— А золото? — заинтересовался Стриж, вспомнив злополучный артефакт, подаривший ему прожорливого «пассажира».

— Золото — металл демонов. В него можно заключить сущность демона, или «сырую» демоническую силу. Драгоценные камни хороши для обеих сил, но они дороже. На пустотников действует только сила демонов, потому плетения на твоём теле выполнены золотом.

— Никогда не думал, что стану золотой молодёжью в буквальном смысле, — невесело усмехнулся Стриж, разглядывая татуировку на руке. — Кстати: а молодёжь ли я вообще? Сколько живут эти ваши эльфы?

— Дольше людей — это всё, что я знаю, — пожала плечами Лаура, не прерывая своего странного занятия. — Говорят, когда-то они были бессмертны, но после того, как закрыли пути в миры Древних — были прокляты и начали стареть и умирать.

— Ну, хоть тут свезло, — Лёха почесал затылок. — Жить вечно — это же такая скука…

Взгляд магички подсказал, что она не разделяет этого мнения. Спорить, впрочем, Лаура не стала, сосредоточившись на работе.

На то, чтобы разукрасить каморку затейливым орнаментом, у Лауры ушло порядка двух часов и половина серебряного слитка. Стриж в это время развлекался тем, что правил нож о намотанный на кулак кожаный ремень и мерзко ухмылялся очнувшемуся сопляку.

На того было жалко смотреть: узнав в неверном свете Лёху, пацан побледнел едва ли не до прозрачности и задёргался в путах, мыча сквозь кляп.

— Пусть он умолкнет, — не оборачиваясь, потребовала Лаура.

Это Лёха выполнил с готовностью: сунув нож под нос мальчишке, он пообещал задушевным голосом:

— Ещё звук — и что-нибудь тебе отрежу.

Подействовало — сопляк послушно затих, изредка всхлипывая. Стриж украдкой перевёл дух. Он и сам не был уверен, что способен воплотить угрозу в жизнь. Одно дело — напугать до усрачки, или насовать мелкому угрёбку вразумляющих тумаков, но совсем другое — реально пытать ребёнка.

Да, он прекрасно помнил, что этот малец без особых колебаний пошёл на хладнокровное убийство. Его, Лёхи, убийство. Догадывался также, что оно могло быть не первым. Был уверен, что благодаря наставнице он точно повторит это в будущем. С огромной радостью Стриж отправил бы мелкого угрёбка в местную детскую колонию, или передал аналогу полиции, но самолично вынести приговор и привести его в исполнение… Это было выше него.

Может, кто-то назвал бы его слишком мягкотелым, но Лёха искренне надеялся, что сумеет прожить жизнь и сдохнуть не причиняя вреда хотя бы детям.

Кровожадно ухмыляясь мальцу, Лёха мрачно размышлял о том, что вряд ли его моральные нормы помогут выжить в новом мире.

Когда Лаура завершила свою работу Стриж ухватил связанного пленника за шиворот и швырнул в каморку, как куль с мукой. Войдя следом, он с интересом наблюдал, как магичка закрывает двустворчатые двери, замыкая рисунок. Тот на миг замерцал и вновь угас. Девчонка кивнула, давая знать, что со звукоизоляцией всё в порядке.

Лёха присел рядом с мычащим, на этот раз от боли, гадёнышем и сказал: