Антимаг

Облом: между деревьев показалась внушительная туша демона. На этот раз тварь мало походила на собаку — скорее напоминала трехголовую змею размером с лошадь. Чешую демона покрывал иней.

Словно этого мало, слева на Стрижа вышел ещё один монстр: человекоподобное чешуйчатое тело венчала звериная рогатая морда, отдалённо напоминающая козлиную. Колени тварь выгибала назад, а вместо хвоста на Лёху разевала пасть змеиная морда. Мощные когти на пятипалых руках и оскаленные клыки не позволяли усомниться, что рацион демона состоит совсем не из травы.

В отличие от прошлого раза, твари не спешили бросаться на добычу, словно сомневались, съедобна ли она.

Стриж сбросил мешки наземь и повёл плечами, готовясь к бою. Весьма вероятно, что последнему.

Чудища тоже не особо торопились атаковать.

— Шли бы вы, а? — посоветовал им Стриж. — Я ни разу не Геракл.

Действительно, монстры напоминали персонажей из мифов Древней Греции. Лернейская гидра и гибрид сатира с мантикорой.

— Может, на слово поверите, что я невкусный? — спросил Лёха в тщетной попытке ободрить самого себя.

Будь у него алебарда, будь демон один — шансы бы оставались. А сейчас… Он судорожно огляделся и зацепился взглядом за толстую надёжную ветвь, вполне способную выдержать его вес. Гидра точно не способна забраться на дерево, да и «козлу» с его копытами будет не просто.

Лёха сделал осторожный шаг в сторону, готовясь к прыжку, но козлоголовый открыл пасть и чудовищный звук ударил по ушам. Ноги подогнулись и Стриж рухнул на землю, словно придавленный.

Козгололовый ощерил зубы и в один прыжок оказался рядом. Мощное копыто придавило грудь, выдавливая воздух из лёгких. Из пасти монстра раздался торжествующий потусторонний рык. Эхом в Лёхиной голове раздался похожий и до боли знакомый голос демона.

«Тамагочи» проснулся.

Горло и лицо Стрижа будто разбили резким ударом кувалды. Кости пришли в движение, но не получалось даже заорать. В горле что-то рвалось и срасталось заново, напрочь перекрыв приток воздуха. Удушье и боль породили панику. Лёха попытался приподнять сдавившее грудь копыто, но проще было сдвинуть скалу.

Оскаленная морда приблизилась, повеяло холодом и смрадом. В глазах потемнело. Лёгкие горели, животный ужас прогнал все мысли, кроме одной, но всепоглощающей — ДЫШАТЬ!

Горло словно рассёк острый нож и в него, наконец, хлынул воздух. Судорожно дыша, Лёха обнаружил, что его обросшие чешуёй руки с натугой приподняли копыто. Рот, подчиняясь чужой воле, открылся и исторг невозможный для человека звук, отдающий болью в голове.

Давление пропало. Рогатый демон убрал копыто, склонил морду к самому лицу Стрижа и принюхался. Похоже, его происходящее удивляло не меньше, чем Лёху. Гидра, до того нацелившаяся откусить добыче ноги, заинтересованное приподняла все три головы.

А рот Стрижа снова открылся и выдал звук, больше походивший на скрежет сминаемого металла, чем на речь. Но, очевидно, это была именно речь, потому что демоны отступили и рогатый снова заверещал, временами явно уходя в ультразвук.

Чужая воля заставило тело подняться и Лёха даже не пытался сопротивляться. Демон может договориться со своими? Пусть договаривается.

От исторгаемых звуков раскалывалась голова, но Стриж терпел. Больная голова однозначно лучше оторванной. А ещё ему начало казаться, что он улавливает направление этой «беседы». Он не понимал ни звука, но казалось, будто переговоры вели только «тамагочи» и рогатый, а гидра лишь слушалась приказов, словно неразумный зверь. А его «пассажир» именно приказывал. Что? Да чёрт его знает. Точнее, демон.

Чем бы ни закончились эти переговоры, монстры развернулись и ушли в лес, оставив Лёху в одиночестве. Хотя, вряд ли это слово подходило в его ситуации.