Брови Маши взлетели вверх:
— А ты не душишь?
— Нет. У меня аллергия на кошачью шерсть. — По лицу Крестовского было непонятно, всерьез ли он говорит об аллергии.
— А если бы не было? — зачем-то продолжила Маша эту идиотскую беседу.
— История не терпит сослагательного наклонения. Так, кажется, говорят?
— Расскажи мне о девушке, из-за которой вы разругались с Волковым, — сменила тему Маша.
— Зачем тебе? — тут же сел ровнее Крестовский.
— Интересно, стоила ли она этого.
— Определенно нет.
— Не очень-то галантно так отзываться о девушке.
— А это отзыв не о девушке, а о ситуации, — парировал Крестовский. — К тому же чего еще ждать от сноба, которому нет дела ни до кого, кроме себя?
Говоря это, он в упор смотрел на Машу, и та чувствовала, что заливается краской.
— Прости. Я собиралась перед тобой извиниться, но ты ушел, — пробормотала она.
— У тебя есть мой номер телефона.
Смешно, но отправить ему сообщение с извинениями ей даже в голову не пришло. Кажется, говорить больше было не о чем.
— Ладно. Спасибо, что выручил. Можешь мне ничего не рассказывать. Забудь.
Крестовский вдруг достал из кармана пиджака телефон и принялся в нем рыться.
Маша замолчала, не решившись и дальше распинаться перед человеком, который даже не слушает. Крестовский же неожиданно встал с парты и протянул ей телефон:
— Вот.
Маша осторожно приняла его смартфон и посмотрела на почти темный экран.