— Что? — Маша в панике оглянулась на Романа.
— Номер квартиры Крестовского скажи! — Димка так заорал в трубку, что Маша подскочила.
— Сто девятнадцать, — одними губами подсказал Крестовский, хотя Маша и сама это знала.
— Сто девятнадцатая, — повторила Маша в трубку, и на стене у двери тут же запиликал домофон.
Глава 26
Решился на переезд Роман неожиданно легко. После телефонного разговора с бабушкой Юлы. Та позвонила в понедельник утром с телефона Юлы, и Роман, увидев входящий, едва не взлетел до потолка от облегчения, радуясь, что у него появился шанс все уладить.
Однако радость лопнула как мыльный пузырь в первую же секунду разговора. Оказалось, что Юла улетела с отцом во Флориду, потому что б
— Она оставила мне сим-карту, Роман. Сама вам звонить не захотела. И меня не просила, но я решила, что вам лучше узнать о ее отъезде.
— Она вернется?
— Я очень надеюсь, — ответила Жанна Эдуардовна без своих обычных прибауток и после паузы добавила: — Она, возможно, вам напишет, а может, и нет. Вы видели ее в унизительной ситуации. Женщины такое не прощают.
Роман кивнул, хотя это и было глупо. Жанна Эдуардовна отключилась не прощаясь, а Роман еще долго стоял посреди пустой квартиры и смотрел в одну точку. Кажется, все разрешилось без его участия. Юле он больше не нужен. Роман окинул взглядом студию и вдруг подумал: зачем ему все это? Зачем жить там, где тебе плохо? Не давая себе времени передумать, он позвонил отцу и сообщил, что улетает в Лондон.
Отец спросонья предположил, что причина — юбилей английского деда, который должен был наступить через десять дней, но Роман сказал, что улетает насовсем. Отец после паузы произнес: «Слава богу» — и, сообщив, что планирует еще поспать, отключился.
Поскольку вопрос с отлетом решился внезапно, Роман не придумал ничего лучше, чем пойти в универ. По пути он объяснил это сам себе желанием поговорить с Волковым. Правила приличия требовали, чтобы он сам сообщил об отъезде. Роману хотелось думать, что эта информация будет Волкову важна.
Волков занятия прогуливал, а взглянув на сидящую в одиночестве Машу, Роман тут же вспомнил о своем плане.
Игнорировать Машу оказалось очень сложно. Роман приходил в аудиторию после звонка, убегал, как только заканчивалась очередная лекция. Это было стыдно, но сообщить об отъезде — отстраненно, как бы между прочим — он не мог. Ему казалось, что Маша неминуемо начнет задавать неудобные вопросы, на которые у него не было ответов, а еще она ведь будет смотреть прямо в глаза, внимательно и с участием, как умеет только она. И как в такой ситуации сохранить дистанцию?
После его тупого СМС, сообщившего, что он не хочет разговаривать, Маша перестала смотреть в его сторону. И это, пожалуй, было хорошо. А то, что настроение испортилось окончательно, — это ерунда. Он справится.
После занятий Роман купил билет на субботу, объяснив отцу, что хочет закончить здесь дела. Отец хмыкнул и, к счастью, ни о чем расспрашивать не стал. В связи с приближающимся отъездом дяди Волкова в командировку на отца свалилось много работы, и времени на то, чтобы вникать в дела Романа, у него не осталось. Роман был этому несказанно рад, потому что, спроси его отец, какие он дела собирается здесь завершать, вразумительного ответа он дать не смог бы.
Весь вечер понедельника он собирал вещи, зависая то над книгой, то над моделью самолета, но к ночи б
Во вторник Роман снова пошел в универ, но Волков опять не появился. Однако это не помешало Роману остаться до конца лекций, потому что дома делать было нечего, а в универе была грустная Маша. Она больше не смотрела в его сторону и выглядела так, будто у нее что-то случилось. Роман убеждал себя в том, что дело в ссоре с Волковым, потому что не желал даже на миг допускать мысли, что причина может быть в его дурацком СМС. Первоначальный план трещал по швам.