— Извини, — пробормотала Маша.
— Не, не извиняйся. Ты могла давно спросить, я бы сказал. Просто обсуждать это не хочу. Мне Сергея выше крыши хватает.
— Прости, а Сергей?..
— Сергей — младший брат папы. Сводный. Дед два раза женился. У отца и Сергея разные мамы. Они и не общались с отцом почти. Отец винил маму Сергея, что дед к ней ушел. Мы Сергея в детстве пару раз только видели, на юбилеях деда. А потом… три года назад, когда выяснилось, что других родственников у нас с Лялькой не осталось, Сергей оформил опекунство. Я думал, что стукнет мне восемнадцать, и я Ляльку на себя переоформлю, но там все сложно оказалось. Рожей я не вышел, чтобы быть опекуном.
Димка сделал еще один глоток. Маша смотрела на него расширившимися глазами, думая о том, насколько же просто живется ей. У нее ведь, по сути дела, кроме учебы, никаких трудностей.
— А что нужно, чтобы опеку передали? Доходы, наверное, самостоятельные?
— Да доходы есть. У нас с Лялькой пакет акций. Я должен быть… благонадежным, — угрюмо произнес Димка, крутя в руках кружку и глядя на вращение жидкости.
— А если ты бросишь курить, дебоширить?.. — не могла успокоиться Маша.
— Да пофиг, Машка. Даже если брошу, ну какой из меня опекун?
— Ну она же не грудной ребенок, в самом деле?! У вас все равно и повар, и домработница, и водитель. Тебе и дел-то не останется.
Димка поднял голову и некоторое время внимательно смотрел на Машу. Та лихорадочно перебирала в уме, что такого могла ляпнуть, чтобы вновь заслужить этот взгляд.
— Ну да, не останется. Точно, — произнес Димка и вновь отпил кофе. — Ты как вчера добралась? А то я свалил раньше, такси, кажется, взял. Не помню точно.
— Я… меня подвезли, — ответила Маша и неожиданно для самой себя покраснела.
— А, вроде дядя Лёва говорил, что автобус будет развозить, да?
У Маши было несколько секунд на размышление. Соврать, что уехала на автобусе, и навсегда потерять Димкино доверие, если правда вскроется, или сказать правду и… опять-таки навсегда потерять Димкино доверие. Димка допил кофе одним глотком и вновь посмотрел на Машу. Когда Волков смотрел так пристально, это раздражало.
— Маш, там что-то случилось? — Димка отодвинул кружку и сложил руки на груди.
Маша молча кивнула.
— Что? — очень спокойно спросил Димка.
— Понимаешь, в автобусе я увидела, что тебя нет. Водитель сказал, что никто, кроме Крестовских, от пристани не отъезжал.
Маша принялась теребить ворот футболки, подыскивая слова. Димка перевел взгляд с ее лица на пальцы, мнущие ткань, потом опять на лицо: