– Ну?
Она недовольно сморщилась и перевернулась на бок. В нескольких метрах от зонта чайка подхватила пакет с креветочными панцирями, пробила клювом целлофан и стала выбирать содержимое.
«Сколько она так пролежит?» – подумал Лёша, имея в виду супругу. Иры не хватило и на половину минуты. Встав, она поправила кепку и вышла в солнечный свет.
– Перегреешься, – заметил он.
– Ну и хрен с ним, – сказала она.
Он подумал, что море одинаково красиво даже в таких богом забытых городках, что любовь в романах не похожа на любовь в жизни и что есть вещи, насчёт которых Василий Розанов серьёзно ошибался. Посмотрев на супругу, он обнаружил её ковыряющейся в остатках чужого отдыха.
– Проголодалась? – сострил он.
– Хочу покормить чаек, – ответила Ира, вытаскивая из песка кукурузный початок. В полуденном воздухе её стройное тело казалось подтаявшим миражем, и лишь голубые трусики удерживали её в фокусе. Крупногабаритная птица с хищным клокотанием побежала к Ире, а Лёша вернулся к чтению.
Мысли Розанова тяжело входили в его голову, и он думал, что читать было бы легче, если бы Ира умела кормить птиц молча. Но она предпочитала глупо повизгивать и через каждые двадцать секунд призывать его в свидетели, будто он никогда не видел, как эти падальщики клюют кукурузу.
– Ну, смотри же, смотри! – кричала она.
Он говорил «угу» и ещё ниже клонился к книге.
– Она подошла так близко, смотри!
– Я счастлив, – угрюмо молвил он, впечатывая нос в тёплые от солнца страницы.
Когда она завизжала, он высунул голову из тени и нервно поинтересовался:
– Ты не могла бы?..
Вопрос потонул в полуденной печке.
Ира бежала к зонтику, прихрамывая, на её лице застыла маска удивления и страха. Фиксируя краем глаза некий серый комок, будто футбольный мяч, отскакивающий от её ног, он подумал:
«И почему раньше я считал её красивой?»
Ира бросилась на своё полотенце и прижалась к нему горячим бедром. Он почувствовал что-то мокрое и скользкое, что вытекало из супруги.
– Что такое? – спросил он и наконец увидел уродливую рану на Ириной ступне. Между большим и указательным пальцем (какая глупость назвать палец ноги – указательным, – подумал он) зияла небольшая, но глубокая рана. Такая глубокая, что Лёшу затошнило, и он поспешил отвернуться.
ebooksa