– Впрочем, мы не спросили Полину, хочет ли она стать вашей ученицей, – Дзержинский улыбнулся девушке. – Знаете ли вы, товарищ, что ваш возлюбленный – художник? О, очень талантливый. Настоящий мастер. И техника необычная, вряд ли вы с такой встречались. Он, видите ли, рисует по женскому телу – скальпелем. Как сам учитель считает, последняя картина ему особенно удалась. Он назвал её «Портрет души». Лиза, подойди, пожалуйста, к нам, покажи себя.
Мертвая девушка сделала несколько шагов вперёд.
– Конечно, за то время, что полотно пробыло в воде, оно подпортилось, но общее представление вы всё же сможете получить.
Полина не спеша с интересом оглядела Лизу. Одобрительно покивала.
– Сашенька, я тобой горжусь. Научишь меня так рисовать?
Царь встретился с ней взглядом и вздрогнул. Из глаз девушки на него смотрело чистое, не замутнённое никакими остатками человечности, безумие. Учителю было далеко до неё.
– Итак, казино объявляет новую игру – «Школа». Есть две роли – ученика и учителя, и вы сможете не раз попробовать обе. Внимательно слушайте правила, товарищи. Нарушивший сядет за парту, чтобы там и умереть. Победитель, если сможет, сойдёт на берег. Вы готовы? Хорошо. Всё, что от вас требуется, – учить друг друга рисовать. Кисти, – в голосе Дзержинского прозвучала явная насмешка, – у вас есть, полотна – тоже.
Железный Феликс сделал небольшую паузу, с удовольствием наблюдая за гаммой эмоций на лице Царя.
– Так вот, тот из вас, кто начнёт игру учителем, изобразит на теле ученика часть своего рисунка. Задача ученика – повторить нарисованное уже на теле учителя. Если он справится без ошибок, то сам станет учителем и дополнит рисунок по своему разумению. После этого вы снова меняетесь ролями. Побеждает тот, кто останется в живых. Видите ли, на этот раз кровь будет течь, как ей и полагается.
В голове у Царя зашумело. Тем не менее голос Дзержинского доносился до него по-прежнему чётко.
– Напоследок, товарищи, упомяну несколько ограничений. Мы с друзьями уверены, что игра принесёт вам настоящее наслаждение. Поэтому стоны – разрешены. А вот крики – нет. Это вульгарно, вы же понимаете. Мешать друг другу рисовать тоже нельзя. Когда вы – полотно, вам надлежит лежать смирно. Нарушивший… впрочем, об этом я уже говорил. А теперь – тяните жребий, товарищи.
Железный Феликс вытянул вперёд руку со сжатым кулаком. Из него окровавленной стороной вверх торчали два отрезанных пальца.
С улыбкой на губах Полина шагнула к Дзержинскому и потянула левый из пальцев.
– Длинный! Что же, вам первой предстоит взять кисть и указку.
Девушка подмигнула Царю.
– Я буду нежна с тобою, милый. Я так тебя люблю.
Она расстегнула кофточку и грациозно выскользнула из неё. Взялась пальцами за молнию юбки.
– Я знаю, так тебе будет приятнее учиться. Ведь правда, любимый? Ты станешь смотреть на меня, сгорая от желания, а я начну рисовать на тебе сердце. Большое-пребольшое, как наша любовь. А потом мы проткнём его стрелой. Но помни, любимый, – Полина погрозила Царю пальцем, – никаких криков. Ты же не хочешь испортить нашу картину?
– Чуть не забыл, товарищи, – по губам Дзержинского бродила усмешка. – Тот, кто намеренно убьёт ученика, проиграет и будет наказан директором школы.
Юбка сползла к щиколоткам Полины. Девушка переступила через одежду и подошла к Царю. Кончиком лезвия коснулась его груди.