Богомол

Голова Донского дернулась, он посмотрел в окно загнанными глазами. Анин не выдержал и отодвинул занавеску. Донской жадно впился в него взглядом. Немая просьба о помощи.

Сейчас Донской был не тем, с кем они просидели сутки в старом доме на заброшенном хуторе. Он неузнаваемо ИЗМЕНИЛСЯ!

Сейчас Донской не нравился Анину, хотя раньше он ему чем-то импонировал. Впрочем, Анин уже не помнил деталей поведения Донского, отрицательных или положительных, перед ним был другой человек.

— Следи за огородом! — крикнул Анин.

Донской не отреагировал, в глазах — какая-то бессмысленность. И страх.

Анин заставил себя опустить штору. Каким-то чутьем он догадался, что лишь ухудшит ситуацию, если Донской будет видеть его.

Донской по-прежнему смотрел в окно, хотя видеть Анина уже не мог. Сергей заметил, что его бьет крупная дрожь. Он отступил вглубь комнаты.

Остальные приходили в себя после крика. Никаких последствий не было: богомол по-прежнему где-то таился, выжидая, заставляя их быть в постоянном неведении и напряжении.

Анжела Маверик прошептала:

— Господи, он уже замучен. Что же будет дальше?

Анин пожал плечами. В голове крутилась мысль, хорошо, что не он стоит во дворе, он в доме, не Бог весть что, но все-таки. Мысль, которую он не открыл бы никому, хотя это было вполне естественно, думать в первую очередь о себе.

Маверик обернулась к Сурте, снова посмотрела на Анина.

— Давайте откроем ему окно. Пусть попробует запрыгнуть в дом.

Молчание.

— Ребята, ну что же вы?

Анин колебался. Это заметили и Маверик, и Сурта.

— Он не успеет, — наконец выдавил из себя Сурта. — И… мы рискуем. Донскому же это не поможет. Слишком далеко.

Анин представил, как это будет выглядеть. Сможет ли Сурта, если тварь нападет на Донского, подстрелить ее? Подобное случалось уже не раз, однако они так и не попали в богомола.

Олег Сурта, будто для того, чтобы избавить Анина от последних сомнений, добавил:

— У меня один патрон. Всего один. Его нужно использовать в самом крайнем случае. Если только тварь конкретно полезет в дом. Откроем окно — и мы лишь спровоцируем нападение. Только не это.