Рядом с размашистой подписью значилась расшифровка «Э. Хейри». Лично я понимала лишь то, что красная печать «погашен» свидетельствовала: деньги по этой бумажке уже не дадут.
Хантер же превосходно отыграл роль человека, только что разочаровавшегося в лучшем друге.
– А может, это все же не он? – при этом сиятельный подавал мне какие-то знаки рукой.
Я решительно его не понимала, тогда муженек просто двинул в мою сторону локтем. Отчего чашка с кофе пролилась мне на юбку. Хантер, на удивление, сам усиленно засуетился, помогая мне встать. Встрепенулся и банкир. А супружник под шумок вперился взглядом в злополучный вексель. Как после оказалось – в фамилию кассира, что выдал по предъявленной бумаге сумму.
Когда же суета вокруг моего мокрого подола улеглась и мы, подписав все нужные бумаги по открытию счета, вышли из кабинета, мне показалось, что за нашей спиной господин Локи вздохнул с облегчением.
А супруг же не спешил покинуть храм денег, а, подойдя к одному из клерков, спросил, где он может найти некоего мистера Уилла Черчни. Сиятельному тут же указали на одну из конторок, за которой сидел молодой щуплый паренек в очках.
– Удача, – резюмировал супружник, заставив тем самым меня мученически вздохнуть.
Что для него азарт расследования – то для меня мокрая юбка и седые волосы на голове. Увидев выражение моего лица, он отчего-то добавил:
– Я только задам пару вопросов. И не смотри на меня так. Хорошо. Потом мы зайдем в техническую лавку, и ты выберешь там себе какие-нибудь пассатижи. – Причем последнее сказано было таким тоном, словно речь шла о ювелирном салоне, где мне разрешали купить как минимум бриллиантовое колье.
«Ну я тебе устрою! – мысленно дала я себе зарок. – Пеняй на себя, поскольку ты это и предложил!» Наивный сиятельный еще не знал, как он крупно попал с этим оброненным мимоходом обещанием. А еще он мне мультифазную отвертку должен!
В итоге я стоически терпела, пока муженек сначала припугнул служащего своим статусом главы безопасности, потом мурыжил бедного клерка вопросами. Поскольку сумм и счетов они не касались, парень неохотно, но отвечал. Со слов юноши выходило, что посетитель пришел обналичить чек вчера утром. Как выглядел? Да представительный такой джентльмен. Человек. Высокий. В шляпе. Брюнет. Коротко стриженный. Веко одно со шрамом. И небольшой западный акцент в голосе. А еще серьга у него в ухе одна, в виде восьмилучевой звезды.
Поблагодарив за столь подробное описание, Хантер распрощался со служащим. Как только мы вышли на улицу, я решила прояснить:
– И что все это значит?
– Пока лишь то, что самый явный кандидат в руководители заговора – посол Шейплака, Эрик Хейри. Во всяком случае, по описанию внешности подходит именно он. Опять же, вексель на его имя.
– Подожди, – я даже остановилась как вкопанная, – я чего-то не понимаю. Зачем этому Хрену…
– Хейри, – педантично поправил Хантер.
– Хорошо, зачем этому… – второй раз поймала себя на том, что с языка просится название неистребимого сорняка, но никак не высокопоставленного дипломата, – в общем, ты понял.
– Видишь ли, особенность имперских банков в том, что, как только владелец подписывает вексель на предъявителя и отдает его кому бы то ни было, то сразу же в банковских свитках появляется соответствующая учетная запись. И данная сумма резервируется. То есть даже сам хозяин счета будет уже не в силах ее взять на другие расходы. Возможно, – осторожно предположил сиятельный, словно сомневался в своих словах, – господин Хейри не привык разбрасываться столь крупными суммами попусту.
– А она была столь крупной? – меня одолело любопытство.
– Скажем так, ее вполне хватило бы для покупки нескольких округов нашей империи.