Умывание и смена платья отчасти помогли мне прийти в себя.
Я пожалела, что любимый гаечный разводной ключ изъяли как улику синемундирные в парке. Без него я ощущала себя голой. Чтобы хоть как-то вернуть себе чувство защищенности, достала узелок, с которым приехала сюда. Отцовские гогглы с желтыми стеклами и крестовая отвертка. Решила прихватить и то и другое.
В дверь постучали, как раз когда я оправляла подол платья.
– Ты готова? – Хантер, одетый с иголочки, стоял на пороге.
– Почти. – Приколола шляпку с вуалеткой шпильками к прическе. – Вот теперь все.
Когда мы вдвоем под ручку чинно спускались с лестницы, нас узрела свекровь. Сначала она возмутилась: больным полагается лежать в постели, а не носиться как ошпаренным по городу, но, получив заверение, что это всего лишь небольшая прогулка с супругой (как ответил Хантер: «Нам всем полезно подышать свежим воздухом»), отчасти успокоилась.
Чтобы леди Голдери уверилась: мы идем недалеко и исключительно прогуливаться, пришлось отказаться от кареты и степенно вышагивать до угла.
А уже за ним Хантер, засунув два пальца в рот, совсем не по-аристократически резко свистнул, подзывая извозчика.
Мы забрались в закрытый экипаж. Сиятельный, которому, похоже, понравилось мое близкое соседство, решил было сесть рядом, но получил отказ, и ему пришлось довольствоваться местом напротив.
Карета неспешно ехала по улицам, а меня начало накрывать чувство опасности, грозящее перейти в банальную панику.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – нервно спросила я у супруга.
Тот нахмурился, сделал несколько пассов руками.
– Перед тем как сесть, я проверил. Карета чиста от заклинаний.
И тут я поняла то, что оказалось для меня страшным до дрожи: я почувствовала механизм. Без толики магии, но у металла, пружины, запала и взрывной смеси в серебряном цилиндре имелся свой особый звук, что ли. Хромой Джо говорил, что каждый техномаг ощущает металл по-своему. Кто – по запаху, для других разные сплавы – разных цветов. А я вот их слышала. Не голоса, но звучание.
– Хантер, прикажи карете затормозить. Медленно. Плавно, – я сама не узнавала свой голос. Столько властных, холодных и решительных нот в нем звучало.
Сиятельный выполнил все без вопросов.
– А сейчас посмотри, что у меня под сиденьем. Там скорее всего маленькая коробочка или открытый механизм, соединенный с сиденьем.
Блондин распахнул дверцу, вылез из экипажа и, стоя ногами на брусчатке и игнорируя возмущенные, а порою шокированные взгляды прохожих, залез ко мне под юбку.
– Да. Так и есть. Там какой-то странный механизм. В нем не чувствуется никакой магии. Что это?
– Я полагаю, что бомба. Еще один посмертный подарок заграничного мага-подрывника. Если бы ты на него сел, то ничего бы не почувствовал ровно до того момента, когда бы она рванула. Я и то не сразу поняла, что это, – старалась я говорить ровно и уверенно. Отчего-то это казалось очень важным.