Он кажется отрешенным и далеким — темный взгляд, струящаяся белая одежда, серебро и бледные камни в темных волосах — но я знаю, какой он на самом деле. Я столько раз был с ним во сне, видел, как поет его душа и пылает темнота. Помню, как он смеется, меняя видения, превращая мир в вихрь радости и света. Во сне Эркинар совсем не такой как наяву. Во сне он настоящий.
Я смотрю по сторонам — может быть, личные предвестники Эркинара тоже здесь? Но возле шатра стоят лишь двое младших пророков.
— Прости меня, — говорит Эркинар. — Если сможешь.
Неужели все семнадцать великих звезд будут просить у меня прощения? Я не люблю этого и что я должен прощать?
Не отводя взгляда, Эркинар протягивает руку, я сжимаю ее и на миг тону в волнах чужой души. Радость и сомнения переплетаются в ней, раскаяние вспыхивает, как искры над костром.
Я отпускаю ладонь Эркинара и спрашиваю:
— За что простить?
Он откидывает полог, ныряет внутрь шатра. Я иду за ним.
Посреди шатра сияет зеркало прорицателей — огромная выпуклая линза, туманная и тихая сейчас. Эркинар касается хрустальной поверхности, и тени движутся в глубине, свиваются водоворотом. Эркинар смотрит в эту сумеречную глубину и говорит, так тихо, что я едва различаю слова:
— Я должен был предвидеть, как поступит Лаэнар. Переломный миг, перекрестье путей, я должен был знать. Но это словно слепое пятно, я ничего не видел. Прости меня. Я виноват.
Я делаю глубокий вдох, пытаюсь унять рокот сердца. Воздух пахнет травами прорицателей, дым должен успокаивать душу, прояснять мысли, — но моя душа горит, мысли рассыпаются пеплом.
Лаэнар — моя звезда. Моя ближайшая звезда, я его учитель. Только я виноват в том, что он предал нас.
— Как Рэгиль? — спрашиваю я.
Эркинар оборачивается. В его зрачках плывут туманные отражения, он кажется младше. Даже не подходя, я чувствую, — ему больно за меня, он хочет промолчать.
Но молчание длится лишь миг, Эркинар отвечает:
— Лучше. — Надежда вспыхивает, но не успевает коснуться сердца. — Но все еще плохо.
— Ты обещал мне.
Обещал, что вернешь Рэгиля из темной бездны, обещал, что с ним все будет хорошо, клялся мне, что так будет.
Эркинар кивает — как тогда, в ангаре, где мы навсегда простились с Амирой.
— Я делаю все, что в моих силах, — говорит он. — Арца тоже у нас. Мы поможем им.