Посетив его этой ночью вместе с Чарльстон, я раззадорю мерзавца, а потом встречусь с ним один на один, уничтожив и его, и темную сущность, призванную им с изнанки. Нет хозяина – нет проблем. Главное – Лизбет на время укрыть где-то в надежном месте, чтобы она не пострадала. Позже приду к ней с ответами на вопросы, открою свои душевные раны и приму благодарность в горизонтальной позе. Хотя можно и в вертикальной. А лучше ассорти.
От мыслей отвлек стук в лабораторию, а после, не дожидаясь разрешения войти, внутрь шагнул мой брат. Тут же возмущенно взвыли защитные сирены, которые он погасил щелчком пальцев.
– Ты параноик, Виктор, – без приветствий бросил Гордон. – Причем непоследовательный. На какую-то девчонку допуски поставил, а на меня нет.
– Можно подумать, тебе это помешало сейчас войти, – равнодушно ответил я. – Это не защита, а недоразумение. Кроме звука никакого толка, только нечисть перепугало.
Я кивнул в сторону клеток, где половина живности сидела, встопорщив уши, или возмущенно крутилась из-за внезапной тревоги.
Гордон скользнул по зверинцу взглядом и прошел к креслу, где еще недавно сидела Чарльстон.
– Ты получил папку? – спросил он, присаживаясь. – А то, знаешь ли, я в последнее время предпочитаю проверять.
Пришлось удивленно вскинуть брови и постучать пальцем по присланным документам.
– Папку-то получил. Однако если опасаешься, то мог бы и сам принести, а не передавать через помощников, а те – через других помощников…
– Девчонка опять заснула нос?
– Можно подумать, ты не знаешь. Лучше скажи, зачем подсунул ей папку?
Уловка брата от меня не скрылась, и пришел он ко мне тоже не просто так. Что-то знал, но пока не рассказывал.
– Ты с ней подозрительно много возишься, Виктор. Это на тебя не похоже…
– А может, я влюбился? – откровенно и с насмешкой подбросил брату идею я.
– Ты? Не смеши. – Даже в неулыбчивом Гордоне это вызвало ухмылку. – Не с твоей натурой… Тут другое. Она сумела открыть папку и прочесть что-то?
Я кивнул.
– Так я и думал. Нечисть. Или потомок нечисти. Пришлось зашить в бумагу не самую простую магию, но чистокровные люди не смогли бы прочесть ни буквы. А значит, есть вероятность – что эта Чарльстон влияет на тебя. Подумай над этим. Быть может, она вейла или даже суккуб.
Я закатил глаза к потолку. Гордон иногда был эдаким перестраховщиком в квадрате и говорил вещи, которые для меня были и так очевидны.
– Я знаю, что она не чистокровная, – безапелляционно заявил брату. – Но вейла… Сомнительно. Суккуб – тем более. Не с нашей кровью, меня бы вывернуло, окажись я рядом с этими потаскухами.
Гордон даже расхохотался.