Химическая свадьба

В его голосе появился оттенок металла – не во всем он был похож на Синтию Хобарт, но Селеста решила продолжать.

– Как простая марионетка может себе это позволить?

– Вы не можете. Так что расскажите, что вы знаете об этих стеклянных пластинках.

– Я не знаю ничего.

– Думаю, что знаете.

– Возможно, вам следует спросить графиню.

– Возможно, я уже так и поступил.

В его последних словах, подразумевавших, что он подчинил графиню своей воле, скрывалась явная угроза. Но мисс Темпл было не так легко испугать. Конечно, она принимала угрозы близко к сердцу, но, если они ее действительно задевали, платила той же монетой.

– Хорошо, тогда вот что я вам скажу. – Она сделала паузу, дав ему возможность осклабиться в предвкушении. – Если вы тот человек, который зарезал Франческу Траппинг, вы станете моим номером пять.

Шофиль даже вздрогнул от ее дерзости. Он захлопнул ящичек.

– Мистер Келлинг!

Келлинг заглянул в дверь. Шофиль уже больше не улыбался, и теперь его лицо казалось безжизненной маской.

– Эта женщина попусту тратит мое время. Избавьтесь от нее.

Мистер Келлинг больно схватил мисс Темпл за поврежденную руку. Он вывел ее из комнаты и потащил на улицу к какому-то деревянному зданию. Не выпуская ее, одной рукой он открыл засов, а потом толкнул створки двери ногой – похоже, это была конюшня – и впихнул девушку внутрь. Через мгновение засов был снова закрыт, и она услышала удаляющиеся шаги. Она вытянула руку, обрадовалась, что порез на руке не открылся, побрела к двери и пнула ее. Только тогда мисс Темпл осознала, что за все время, пока ей показывали продолговатый ящичек со стеклянными пластинками, она ни разу не почувствовала себя плохо. Не всплывали воспоминания графа об этом ящичке и ярких цветных стеклышках. Шофиль мог владеть своими сокровищами, не понимая их назначения, но ее собственная неосведомленность означала, что эти пластинки и наука, на которой они основывались, – все это появилось уже после кончины графа, в последние несколько месяцев. И все же Селеста нахмурилась. Было что-то… она почувствовала привкус желчи во рту… эхо той большой картины, «Химической свадьбы». Цвета картины были связаны с разными цветами стеклянных пластинок. Граф не смог реализовать ее алхимический потенциал, пока был жив, но теперь, в теле Роберта Вандаариффа, ему это удалось.

– Вы собираетесь вот так стоять, и все?

Она в изумлении обернулась. В сумраке она не заметила фигуру, скорчившуюся в углу: это был тощий мужчина в белом пиджаке и черных брюках. Он был избит, и его лицо в синяках опухло. Даже когда он говорил, его тело не двигалось – видимо, он не мог пошевелиться.

– Кто вы?

– Мишель Горин. Раньше я был в Старом Дворце, а сейчас я гость ее величества.

– Я мисс Темпл. И я вовсе не чей-то гость.

– Простите, что не встаю. – Он поднял связанные на запястьях руки. – Вы не могли бы попытаться меня развязать? Моих зубов для этого недостаточно: наши хозяева уже выбили несколько, и я не хочу рисковать своей улыбкой.