Кровь на камнях

– Деца! – вскрикнула мать, и старики оба бросились к своим сыновьям.

– А ну-ка, братцы, давайте отойдём чуть в сторону! – Солдаты вслед за капитаном отступили во двор.

– Пущай по-людски порадуются встрече! Два года с хвостиком уже прошло, – покачал головой Цыган. – Уже, небось-то, и не чаяли своих детей увидеть!

Через пару часов весь хутор знал, что к ним пришли те русские, которые два года назад обещали вернуться. А с ними сыновья Николы Лазар и Велько. И не просто так они вернулись, а с богатыми подарками, в окружении полутора сотен самых отборных русских воинов егерей. Тех, которых османы с дрожью в голосе называют зелёными шайтанами. На завтра на хуторе будет большой праздник!

– Не волнуйтесь, господин русский офицер, – успокаивал Алексея хозяин. – К нам в Уровицу турки редко заезжают. В последний раз в начале марта они были, да и то после нападения на их дозор гайдуков. Тут лесистые холмы, и из них иногда в османов летят пули. Правда, оружие, видать, староватое у гайдуков, редко когда они до цели долетают, – усмехнулся он в седые усы. – Но зато и желания большого к нам лезть у проклятых нет. Им и в Слатине своих чёрных дел хватает. Там сейчас целая полусотня левендов стоит. Боятся после прошлого разгрома малыми силами оставаться.

За длинными столами, выставленными на улице под цветущими абрикосами, сидели все хуторяне и отдыхающая часть роты. Столы были завалены снедью, стояли здесь кувшины с вином и крепкими напитками.

– По три стопки! – был приказ командира. – И как хотите их цедите, хоть всё застолье! Порядок, отец, это и твоих сыновей касается. Они ведь в Русской императорской армии служат. Подданные русской короны и даже командиры!

– То да-а! – протянул Никола и, покосившись на соседей, с гордостью подкрутил усы. – А это правда, господин офицер, что им награды аж от самой императрицы Екатерины вручили?

– А как же, – улыбнулся Алексей. – Вон они у них на груди, на голубой Андреевской ленте нацеплены. Посмотри, как на солнце сверкают! За ратный подвиг на поле боя те медали даны, когда был наголову разбит сорокатысячный отборный корпус капыкулу.

– Сорок тысяч! – зашумели сербы. – Сорок тысяч самого отборного войска янычар и сипахов! А вас сколько всего было тогда?

– Пять тысяч, – ответил скромно Лазар.

– За русское воинство! За победу над турками! – выкрикнул один, второй хуторянин, и скоро его подхватили все сербы.

«Ну что, это уже вторая», – подумал про себя Алексей, поднимая стопку за такой тост.

Командир роты дал на отдых два дня. Дозорную и сторожевую службу несли в усиленном режиме, но всё равно все отъелись, отоспались и отдохнули как люди. За это время несколько хуторян во главе с Николой побывали в Слатине, закупили провизии, собрали всяческих слухов на местном торгу и осторожно осмотрелись.

– Турки живут в том же доме, что и прежде, вы его уже брали в прошлый раз штурмом. После того они его отремонтировали и даже пристроили к нему, каменному, часть деревянной конструкции, – докладывали местные разведчики. – Ведут себя османы дерзко, с местным населением не считаются, и зла они ему причинили много. Целый год искали тех сообщников русских, кто им в своё время помогал, и при обысках, сказывают, даже нашли два спрятанных ружья. Обе семьи, живущие в тех домах, где их нашли, они в назидание всем вырезали от мала и до велика. И только вот вчера схватили двух парней, которые с узелками провизии шли в дальний лес. Заподозрили, что они несли её местным гайдукам, и теперь парням грозят пытки и смерть, – рассказывал Никола. – Одного я хорошо знаю, его семья в соседях у моего шурака Стефана живёт. Хороший мальчишка, жалко его.

В последнее время в провинции неспокойно. Турки зашевелились и ведут себя насторожённо, теперь вместо двух караульных, как обычно, они на ночь аж целых пять их выставляют. А всё потому, что напротив Видинской крепости на левом берегу Дуная были замечены русские казачьи разъезды. Да и в глубине самой провинции, в Белоградчикских отрогах Стара-Планина, сербские гайдуки вместе с большим русским отрядам атаковали и вырезали несколько османских гарнизонов. А про Заечары так и вообще рассказывают, что там три дня шёл бой между русским полком и целым турецким алаем, и множество турок в нём было убито, а центр этого города так и вообще был сожжён дотла вместе со всем османским гарнизоном.

Вот теперь турки и опасаются, что остальная русская армия переправится через Дунай и ударит по ним с севера, а с юга её поддержат те русские и сербы, что бились под Заечарами.

– Очень хорошо! – кивнул Лёшка, разглядывая расчерченную схему центра Слатины. – Такие слухи нам теперь только на руку. Больших трудностей с этими пятью десятками я не вижу. Главное, втихую вырезать их караул. Ну, или, если не удастся это сделать без шума, так хотя бы подойти всем силам вплотную к усадьбе, потом мы уже их сами до окон не допустим.

Рота вышла в сторону Слатины в полночь. Дозорный десяток во главе с Лужиным уже был на месте, осматривая подходы к селу.

– Вот только конный десяток вернулся, вашбродь, – докладывал унтер. – Откуда-то с севера он в село заехал. По всему сначала прошлись, а потом у своего дома с коней сошли. Ограду у дома подняли, повыше она, чем в прошлый раз, стала, и не разглядеть, что там внутри. Ну да перемахнуть её всё равно можно. У ворот двое караульных топчутся и с кем-то во дворе перекликаются. Ежели их по пять дежурят, как давеча сербы рассказывали, так тама, значится, ещё трое внутри стоят.