После трехдневного отдыха, предоставленного егерям, полк начал нести дозорную службу вокруг места дислокации дивизии. Далеко его десятки и плутонги не заходили, держа под пристальным наблюдением местность не более чем в дне пути от Бырлада. Дальняя же дозорная служба была поручена казакам.
– Конный отряд идет! – крикнул наблюдатель с дерева. – Сколько, точно не видно, в голове с дюжину всадников разглядел, но за ними, шагах в пятистах еще кто-то пылит!
«Местность холмистая, дорога как раз мимо поросшей дубом возвышенности проходит, – думал Леонтьев. – Вот здесь-то и будет удобнее засаду устроить».
Небольшая речушка, огибая холм, бежала дальше, и у брода всадникам в любом случае пришлось бы немного сбросить скорость.
– Гришка, доставай наш направленный фугас, – крикнул он своему штатному пионеру. – Ставишь его на той стороне лицом к переезду. Подрывай, когда они его перескакивать будут! Уж, ты бери свою пятерку, ложитесь в кустах возле Григория! Все остальные со мной, мы с этой стороны речки залегаем! Все, братцы, бегом марш, совсем скоро уже всадники здесь будут! Без меня никому не стрелять, я первый бью, вдруг это наши казаки скачут!
Три минуты хватило егерям, чтобы сбежать с холма к реке, и еще столько же для устройства засады. Пионер только успел установить фугас и отмотать от него шнур на десяток шагов, как послышался топот и в прямой видимости показались несущиеся во весь опор к броду всадники. Гришка упал на землю и накинул на голову сетку. «Лишь бы не заметили! – думал он, сжимая в руке конец шнура. – Так, выбираем его слабину. Вот так. Ну все, шнур натянут, осталось только его резко дернуть, и сотня мелких железных шариков ударит перед собой, словно из пушки. Короткоствольная фузея лежит рядом, курок ее отщелкнут и стоит на боевом взводе. Все, теперь ждем команду старшего!»
Леонтьев, приподнявшись из-за куста, всматривался в ту сторону, откуда выскочила дюжина всадников.
– Ба! Да у вас же заводные при себе! – проговорил он негромко. – А ведь наши казачки дозорить какой уже день без заводных выезжали. Никак турки?! Ну не-ет, нужно убедиться наверняка, не дай Бог, своих же ненароком побьем!
«Бам! Бам!» – хлопнули два выстрела от крайних всадников в ту сторону, где показалась погоня.
– Турки это, Михась! – толкнул капрала локтем сосед. – Ну точно они! Вон, и тюрбан на голове одного надет, видать, он там самый старший!
– Вижу, Игнат! – буркнул Леонтьев. – Не стреляем пока! Ждем, когда они ближе подскочат!
Первый, второй, третий всадники проскакали мимо капрала с семью рядовыми, засевшими в кустах. Это действительно были сипахи. Они, оборачиваясь назад, с тревогой всматривались в ту сторону, откуда за ними неслась в облаке пыли погоня. Разбрызгивая воду, сразу трое заскочили в неширокую реку. Следом за ними уже кучковались и другие. Речка была мелкой и не доходила коням даже до брюха, но все равно скорость движения отряда она хорошо снизила.
Мишка держал на прицеле штуцера командирского коня.
«Вот же он, как хорошо открыт, сюда, в грудину подле самой лопатки, и войдет пуля. Животина даже и мучиться не будет, а вот хозяина мы с ребятками живьем возьмем», – думал Леонтьев, плавно надавливая указательным пальцем на спусковую скобу.
«Бах!» – хлестнул командирский выстрел, а вслед за ним зачастили ружья его людей.
– Ну же, Гришка! Рви свой фугас, самое время! Почти что половина их в реке! – крикнул Леонтьев, выхватывая из кобуры пистоль.
«Ба-ам!» – грохнул взрыв, и свинец сбил сразу несколько лошадей вместе с их всадниками.
Гришка еле успел отпрыгнуть с пути коня. Трое сипахов, перерезав постромки заводных, рванули вперед, настегивая что есть силы своих коней. Пионер, шарахнувшись с их пути, упал на спину и уже из этого положения прицелился в крайнего. Бам! Стрелка завалило отдачей, но он все же четко отметил – вдаль ускакивало только два турка. Третьего, запутавшегося в стременах, тащил за собой конь.
– Durmak! Ateş edeceğim! – крикнул Леонтьев, наведя пистоль на бегущего к кустам турка. Хлопнул выстрел, и прямо перед беглецом пуля сбила ветку. – Dur dedim! Yoksa öldün mü! Eller yukarı!
Турок замер на месте и, не поворачиваясь, медленно их поднял.