Мы с трудом дошлепали до приемной, на ногах словно пудовые чугунные чушки висели. Да ощущение такое, словно ты сутки разгружал вагоны без отдыха, воды и еды. В общем, чувствовал я себя очень уставшим, обессиленным и совсем недееспособным. Как будто во время тяжелой болезни. Благо, что тошнотворное состояние, проявившее себя в первые минуты нахождения в Абакане, отступило. А то бы и не знаю, как бы я все это вынес? Состояние моих спутников, если и отличалось от моего, то ненамного. Вревский, так и вообще, отливал бледной зеленцой, словно холерая немочь. А вот оснаб держался вполне себе, хоть и ему приходилось совсем не сладко.
Приемная начальника зоны оказалась большой и светлой, со множеством мягких лавочек, установленных вдоль стен, на которые со стоном попадали заключенные. Один из молодых людей, сопровождающих нас с перрона, уселся за стол возле двери кабинета и положил перед собой папки с делами. Бегло просмотрев переданную капитаном «документацию», он разложил «дела» на две неравные кучки. Отодвинув маленькую кучку в сторону, он начал зачитывать фамилии заключенных из большой.
– Бжезинский, Казимир Мирославович, – произнес он имя, обозначенное на самой верхней папке, – одна тысяча восемьсот девяносто седьмого года рождения! Подойдите ко мне.
С лавки, дрожа от «истощения» Жизненных Сил и опираясь на побеленную стену, поднялся пятидесятилетний, некогда импозантный мужчина, с наружностью «театрального деятеля культуры и искусства». Грива густых седоватых волос, зачесанная назад, на которую в оны дни мужик, наверное, тратил массу своего времени, ныне была неопрятна и засалена. Да и вообще, если бы секретарь шамана не сообщил во всеуслышание дату его рождения, я бы подумал, что ему явно за шестьдесят. Мужик, с трудом добравшись до стола, принял дрожащими руками от молодого человека папку со своим делом.
– Проходите, Казимир Мирославович, Великий Шаман вас уже ожидает.
И «деятель культуры» скрылся за дверью кабинета Хозяина. Отсутствовал он недолго, уже минут через десять он вновь появился в приемной, шагая куда бодрее и энергичнее. Никто вновь не обратил внимания, что над его головой «трепещет» и исходит «кровавым туманом», словно в потоках разогретого воздуха, неясная бордовая шестиугольная «печать», с «логотипом» свернувшегося в кольцо крылатого змея в самом центре оной. Похоже, это та же самая Тамга, что украшала лбы наших вагонных конвоиров-надзирателей. Только эта печать витала в воздухе над головой арестанта.
– Господин Бжезинский, – окликнул мужика секретарь, – ожидайте остальных осужденных в автобусе на площади перед вокзалом. Советую никуда из него не выходить, во избежание нездоровых инцидентов. – Напугал он мужика напоследок.
Дальше посетители Хозяина потекли в его кабинет один за другим. И все повторялось с завидной периодичностью: папка-кабинет-приемная-мерцающая «печать» над головой-автобус. Но нас: меня, оснаба и Вревского, все не вызывали и не вызывали. До меня, наконец, дошло, что в «маленькой кучке» дел, отодвинутой секретарем в сторону, находятся именно наши «сопроводительные документы».
Так оно и вышло, когда в автобус направился последний «клиент», а на лавках остались только наши обессиленные тела, модой человек подвинул эту маленькую стопку к себе.
– Я давненько единовременно не видел столь сильных Ментальных Магов в Абакане. Да еще и прибывших одни этапом, да еще и являющихся членам одной диверсионной группы, действующей против режима Советской Власти… Рад снова видеть вас, ваше сиятельство! – Слегка наклонил голову секретарь, видимо являясь «старым» знакомцем оснаба по предыдущей ходке. – Но, честно признаться, не ожидал. Как же так, Александр Дмитриевич?
– Я тоже не ожидал, Арыхпай Атойгахович, – виновато развел руками оснаб. – Можете поверить, вот нисколечко к вам не стремился!
Атойгахович? – Я обратил внимание на отчество секретаря. Так он, выходит, сынок нашего Великого и Ужасного? Похоже, что так оно и есть.
– Охотно верю, Александр Дмитриевич, – улыбнулся Арыхпай, – но человек может лишь предполагать…
– А вы, Арыхпай Атойгахович, явно поднялись по карьерной лестнице за мое отсутствие. Возглавили секретариат Великого Черного Жреца? – поинтересовался он, как бы, между прочим. – В мой прошлый приезд в ваш «гостеприимный» город эту должность занимал ваш старший бат.
– Да, – согласился Арыхпай, – у нас не так давно произошла ротация кадров. Духи, наконец-то, соизволили почтить своим вниманием и Хучандая. У него – Шаманская болезнь.
– Поздравляю, – вполне себе «от души» поздравил секретаря Петр Петрович, – скоро в вашей семье появиться еще один полноценный Шаман.
– Благодарю! – Секретарь вновь степенно наклонил голову. – У отца слишком поздно родились сыновья, поэтому он сильно переживал за наследников. Теперь же будет, кому передавать опыт. Наша семья вот уже более ста лет повелевает Духами и владеет Абаканом. Для отца было бы ударом, если бы сменилась династия Великих Шаманов.
– Надеюсь, что и вас не минует чаша сия, – произнес оснаб. – Скорейшей Шаманской болезни вам, Арыхпай Атойгахович!
– Спасибо, князь! – Чинно поблагодарил оснаба сын Пожирателя Душ. – Проходите, ваше сиятельство, Великий Шаман ждет вас!
Надо же, как у них тут все чинно-благородно. Я даже не ожидал подобного отношения, а оснаб не обмолвился ни словом, гад такой! Надо будет высказать ему свое «фи», и порасспросить о такой подозрительной вежливости. Я думал, что у нас тут ежедневно не только Прану и Силу будут отбирать, но еще и дубасить почем зря, чтобы жизнь малиной не казалась. А оно, вона как выходит. Однако голосок «Фомы Неверующего», спрятавшийся где-то в глубине моей башки, назойливо пищал: «не говори «гоп», паря, ты еще пока ничего здесь не видел!»
ebooksa