— Они все еще могут быть рядом.
Уайтхед качнул головой:
— Они ушли. Сядь, Мартин. Налей себе вина. У тебя такой вид, будто ты уже набегался.
Марти выдвинул стул и сел. Голая лампочка, горевшая в середине комнаты, отбрасывала трепещущий свет. Густые тени, мертвенно-бледный свет — театр привидений.
— Положи пистолет. Он тебе не понадобится.
Марти положил оружие на стол рядом с тарелкой, на которой еще оставалось несколько тончайших кусков мяса Тут же стояли ваза с клубникой, уже полупустая, и стакан воды. Простота пищи соответствовала окружающей обстановке: мясо, нарезанное почти до прозрачности, скромная посуда… Однако все вещи на редкость подходили друг к другу, так что возникало стойкое ощущение непреднамеренной красоты. Вокруг Марти и Уайтхеда в воздухе роились пылинки; они плавали между столом и голой лампочкой, меняя направление от каждого выдоха.
— Попробуй мясо, Марти.
— Я не голоден.
— Оно восхитительно. Его купили мои гости.
— Так вы знаете их?
— Да, конечно. Теперь попробуй.
Неохотно Марти подцепил с тарелки тонкий кусочек. Мясо растаяло на языке, нежное и вкусное.
— Доешь, — предложил Уайтхед.
Марти последовал его совету; от ночных приключений у него разыгрался аппетит. Уайтхед налил ему бокал красного вина, и он немедленно осушил его.
— Не сомневаюсь, у тебя куча вопросов, — сказал Уайтхед. Пожалуйста, задавай их. Я постараюсь ответить.
— Кто они?
— Друзья.
— Но они вломились как убийцы.
— А разве не бывает так, что друзья со временем становятся убийцами?
Марти был недостаточно искушен, чтобы воспринять этот парадокс.