— Не Кэрис, — ответила она.
Марти показалось, что ее рот изменился, губы стали тоньше. Это рот Мамолиана, а не ее.
Она подняла руку с колен, будто хотела коснуться своего лица.
— Почти труп, — произнесла она снова, — Битва проиграна, ты видишь. Проиграна целая проклятая война…
— Какая война?
— Та, что проиграна с самого начала. Но это не важно, да? Подыщу себе другую войну. Всегда есть какая-нибудь война.
— Кто ты?
Кэрис нахмурилась.
— Что тебе до того? — огрызнулась она. — Не твое дело.
— Да, это не важно, — кивнул Марти. Он боялся быть слишком настойчивым.
Но на его вопрос ответил шепот:
— Меня зовут Мамолиан. Я сержант третьего фузильерского полка. Вернее, я был сержантом.
— Не сейчас?
— Нет, не сейчас. Сейчас я никто. В такие времена безопаснее быть никем, не правда ли?
Тон был пугающе непринужденный, как будто Европеец точно знал, что случилось, и решил поговорить с Марти через Кэрис. Может быть, это новая игра? Мамолиан продолжал:
— Я так старался избежать неприятностей… Я трус, ты же видишь? И всегда был таким. Терпеть не могу вида крови.
Он засмеялся внутри Кэрис — грубым мужским смехом.
— Ты просто человек? — спросил Марти.
Он не мог поверить в это. Неужели в мозгу Европейца прячется не дьявол, а какой-то полусумасшедший сержант, потерявшийся на поле сражения?
— Просто человек? — повторил он.