Спасти Одетту

– Уинстон, ты так разволновался. Но не беспокойся. Все хорошо… вот только… только…

– Что «только»?!

Она подарила мне нежную кошачью улыбку:

– Думаю, ты очень вовремя подыскал для меня это местечко, любимый.

Святые сардины в масле, началось, и правда началось! Нужно сбегать за Кирой! Немедленно!

Тяжело в учении – легко в бою. Надеюсь!

Ложная тревога!

Я не знал, то ли грустить, то ли радоваться. Может быть, просто воспользоваться случаем и еще немного вздремнуть? Гнездо и правда вышло очень уютным, и от Одетты так хорошо пахло, и вообще я немного утомился от всех этих переживаний и волнений.

Кроме того, я ни в коем случае не собирался оставлять Одетту одну. Хотя она уверяла меня, что это были всего лишь легкие предварительные схватки, а до настоящих наверняка еще далеко, я все же считал, что будет безопаснее не сводить с нее глаз.

С тяжелым кошачьим вздохом я прилег рядом с любимой и тесно к ней прижался. Ах, как же хорошо! Так мягко и тепло, так расслабляюще и…

– ТАК НЕ ПОЙДЕТ! – донесся со двора чей-то сердитый возглас.

Я взглянул на Одетту. Ее глаза по-прежнему были закрыты. К счастью, скандал во дворе, видимо, прошел мимо ее сознания, не разбудив.

Проклятые сардины в масле, моей любимой нужен покой, в конце-то концов! Тут что, никто этого не понимает?! Постоянная суматоха совершенно не на пользу нашим деткам. Мне уже казалось, что из-за всего этого стресса им и не хочется появляться на свет. И я не мог их в том винить – меня и самого эти крики адски раздражали.

Осторожно, чтобы не потревожить сон Одетты, я выбрался из нашего уютного гнездышка и подобрался поближе к окну.

Во дворе Балотелли как раз репетировал со своими собаками довольно сложный прыжок через переносной бассейн с водой. Вероятно, Пат с Паташоном уже в достаточной мере отошли от столкновения с дробовиком. Ну или директор решил, что отвлечь их от пережитого ужаса будет наилучшей стратегией.

Собаки старались изо всех сил, невзирая на то, что Беата то и дело отпускала желчные комментарии по поводу происходящего. Очевидно, ее снова что-то не устраивало, у нее это было на лице написано. Впрочем, быть недовольной чем-то – скорее нормальное состояние Беаты. Директор Балотелли невозмутимо продолжал репетировать с Пат и Паташоном, не обращая ни малейшего внимания на Беатино зудение.

В следующее мгновение Пат стала готовиться к весьма рискованному прыжку. Беата возмущалась:

– Вот обязательно вам нужно было тащить сюда эту лохань?! Развели тут сырость, она только комаров привлекает, а я и так уже вся искусана. Вообще я считаю… – договорить она не успела.

Пат, видимо, отвлеклась на ее нападки и – БУЛТЫХ! – плюхнулась прямо в бассейн. Вода расплескалась, Беата истерично взвизгнула – и спустя мгновение уже выглядела как мокрый пудель. То есть в точности как Пат. В тот момент они были похожи как близнецы. Разве что Пат не дышала так судорожно и ее морда не побагровела.

– Я… я… я… – злобно пыхтела Беата, – просто в ярости! Это чудовищно! На кого я теперь похожа! Мои волосы! Мое платье! Я подам на вас в суд, Балотелли! Вы и эти ваши несносные твари! Уверена, дворняга сделала это нарочно!