— А как ты думаешь?
Пока мы едем в лифте, я молча рассматриваю Мильтона. Он выглядит вполне счастливым, зубасто улыбается, и даже веснушки его кажутся ярче прежнего.
— Что, научить тебя фокусам из мира мертвых для Райана оказалось проще, чем для меня научить тебя стрелять?
— Не напоминай, мне и так кажется, что я недостаточно южанин.
Мильтон приставляет указательный палец к моему виску, говорит:
— Бам. На самом деле все куда проще, чем тебе кажется.
Глаза его в этот момент кажутся такими же мучительно-зелеными, как лето снаружи. Надо же, думается мне, Доминик и Мильтон в равной степени получают удовольствие от убийства живых существ, беспомощности и боли. Как они могут быть такими красивыми, когда говорят об этом? Как кто-то, кто совершает самые уродливые и мерзкие поступки, может оставаться прекрасным? Я замечаю на ладони у Мильтона кровь.
— Морриган меня укусила, — говорит он. — Бешеная сука.
— Я не думаю, что стоит мучить Морриган.
— Она насчет тебя не особенно сомневалась.
В холле Мильтон еще минут десять флиртует с одной из папиных секретарш, а я стою и жду, снедаемый не то завистью, не то холодом кондиционера, переставшим казаться таким благословенным.
— В общем, давай-ка завтра выберемся куда-нибудь, Брэнди, — говорит Мильтон.
— Шерри, — отвечает она. У нее блестящие светлые волосы, почти прозрачные серые глаза и неожиданно резкий, по крайней мере для юга, акцент Среднего Запада. Как раз девушка моего типа. Кроме того, я запомнил бы ее имя.
Но Шерри награждает Мильтона ослепительной улыбкой, очаровательной как пасторальное лето в Айове, откуда она, наверняка, родом. Сам Мильтон тоже улыбается, но куда больше при этом напоминает голодного волка, чем безмятежно флиртующего мужчину.
Я постукиваю носком ботинка по мраморному полу, говорю:
— Дядя.
— О, это сын мистера Миллигана?
— Да, но мистер Миллиган всегда был слишком занят на работе, поэтому фактически я растил его один. Он родился всего через два года после того, как я вернулся с войны в Персидском Заливе.
— Сколько вам было, когда вы отправились на войну в первый раз?
— Девятнадцать.