Он приближался к лесам, когда на небе показались первые лучи рассвета. С ними также и люди должны были явиться в поле, пастухи со скотом, а позднее с плугами и боронами земледельцы.
Однако околица казалась ему пустынной и живого духа на ней не нашёл, кроме стай ворон и воронов, увидев которые, он перекрестился, как от пророков плохого.
Он был уже на границе леса, когда, наконец, увидел вдалеке человека, идущего с посохом. Он заметил его гораздо раньше, чем тот ожидал быть увиденным.
Мужчина показался ему сильным и рослым, хотя шёл с палкой и по одежде, лохмотьям и торбе был подобен нищему.
Но когда Шарый как раз к нему пригляделся – произошло чудо – этот нищий согнулся, сгорбился, уменьшился, начал тяжко опираться на посох и тащиться так нога за ногой, как если бы ему едва хватало на это сил.
Шарый имел быстрое око и эта внезапная перемена не ушла от него, но много таких убогих ещё бродило: предсказателей, певцов, нищих, а те часто делались больными, чтобы пробудить сострадание – так это объяснил себе Флориан.
Однако он внимательно всматривался в нищего, который шёл ему навстречу тем же трактом.
Теперь было видно, что шея у него была искривлена и на ней висел как бы сломанный крест, хоть недавно Шарый поклялся бы, что его простым издали увидел.
Он замедлил ход коня, потому что хотел спросить у нищего о дороге, и наравне с ним остановился.
Нищий поклонился, вытягивая руку, поднял также немного и голову, насколько ему позволяла шея. Лицо и руки показались Шарому какими-то странными. Лицо имел белое и не дедовских черт, глаза – большие и мудрые, руки – не привыкшие к работе. Только искажённые уста, с нижней губой, как бы специально выпеченной, придавали ему выражение измученного и страдающего. А глаза, словно у кого другого заимствованные, глядели.
– Я доеду до…
Тут Шарый сдержался и изменил вопрос:
– Куда ведёт эта дорога, так как я нездешний?
Дед принялся его разглядывать, не спеша с ответом, а когда на него решился, дивно зазвучал его голос. Он имел польскую речь, но не простых людей и звучащую как бы по-чужому.
– Дорога? – повторил он. – Дорога… до Познани она. А вам, милостивый пане, куда нужно?
Флориан задумался.
– Дьявол! – воскликнул он. – Не в Познань мне… Что делать… Дальше исправлюсь, когда заблудился.
Дед стоял, опёршись на палку, и не спускал глаз с всадника.
– Вы местный? – спросил Флориан.
– Э! Со всего света! – пробормотал дед… – Кто с торбами ходит, дома не имеет, и везде ему дом, лишь бы лом!