– На несколько недель? Погодите, вы же говорили, что всего на две недели. Уже плохо, – в ужасе проговорила Дейзи.
– Дейзи, мне нужно отлучиться по семейным обстоятельствам.
– А что случилось?
– Нужно кое-чем заняться, – мягко ответила Бетси. – Причем у меня нет выбора. Я просто должна уехать.
– Может быть, нам надо на всякий случай погадать на «И цзине»? У меня какое-то жуткое предчувствие, – сказала Дейзи. – Вам что-то угрожает. Я уверена в этом.
Глава 25
Одурманенный карлик принес монеты. Когда он приблизился, в неровном свете факела заблестели слюни у него на губах. Он шумно дышал, разевая рот, как выброшенная на берег рыба.
Для ведьмы Дарвулии это было именно то, что надо, – рыба. Его глаза замечали только движения, но не чувства. При выполнении поручений графини он не испытывал ни сострадания, ни радости, ни печали. Но это была не его вина. В отличие от незнакомца в темном капюшоне, учившего графиню новым «играм» в подземелье, Физко был таким, каким родился, – дурачком.
Графиня выбрала три серебряных талера.
– Илона Йо – положи их в огонь, – велела она. – Дорка и Гедвика, приведите воровку. Она понесет наказание, чтобы было неповадно воровать снова.
Илона Йо, кормилица детей графини, которые все уже выросли и обзавелись собственными семьями, – сделала как было велено. Оранжевые угли зашипели, и сверкание монет затмило их свечение.
Дорка принесла скелет девушки с измазанным сажей лицом.
Виду держали взаперти в подземелье замка.
Перед заключением ей дали несколько обугленных палочек – скорее для того, чтобы отгонять крыс, а не для согрева. Она держала свое бледное лицо ближе к теплу, отчего на губах вздулись пузыри.
Теперь, когда ее вели мимо плотно столпившихся слуг, Зузана схватила ее за руку и стала целовать пальцы.
– Да благословит тебя Бог, Вида!
Дорка оттащила Виду и толкнула вперед, отчего та растянулась на полу у ног графини.
– Ты обвиняешься в воровстве, – проговорила графиня Батори, взирая сверху на девушку. – Что можешь ты сказать в свое оправдание?