– Графиня, – зарыдала девушка. – Я украла кусочек гусиного жира.
Янош посмотрел на бестелесную, как тень, девушку, на ее сочащиеся раны. Потом поднял голову и прищурился. На горизонте маячил высокий замок, заслоняя тусклое солнце. Лошадь пронзительно заржала, и ржание эхом отдалось в воздухе.
– Нужно как-то тебе помочь, – сказал Янош. – Я отвезу тебя домой. Ты ведь из Чахтице?
– Да, – всхлипнула девушка. – В деревне живет одна женщина… Она умеет готовить целебный бальзам.
Янош сел верхом и успокоил коня. Потом схватил девушку за костлявое предплечье и закинул ее легкое тело в седло перед собой.
Лошадь рысью двинулась по дороге, унося двух седоков в сторону деревни Чахтице.
Янош ехал по грязным улицам Чахтице. Канавы по обе стороны дороги были залиты смердящими нечистотами. Какая-то женщина распахнула ставни и вылила из окна содержимое горшка.
Янош обернулся на звук и сердито прикрикнул на нее: отбросы чуть не выпачкали коня и двух седоков.
Женщина скрылась, испуганно захлопнула ставни.
Вида была в полуобморочном состоянии. Что-то шепча сквозь стоны, она указала на лачугу с серой соломенной крышей. Перед домом на колышках болтались связки трав и корешков, высыхая в холодном зимнем воздухе.
– Знахарка, – вскрикнула девушка. – Она поможет мне.
Янош помог ей спуститься на землю. Она повисла на нем, не в силах двинуться дальше.
Вокруг собралось несколько местных зевак.
– Помогите же ей! – крикнул Янош. – Отведите к колдунье!
– Мне не льстит, когда меня зовут колдуньей, – послышался голос, старый и суровый. – Я знахарка, целительница.
Женщина осмотрела изувеченные руки Виды и мрачно покачала головой.
– Графиня?
Девушка кивнула.
– Отведите ее внутрь. Я посмотрю, что можно сделать.
Двое мужчин перенесли девушку через порог и исчезли в доме.