— Послеобеденный моцион?
— Скорей экскурсия по местным достопримечательностям.
Тома улыбалась, что казалось странным, ведь я привык считать ее ледяной глыбой.
— Садись, подвезу.
Отказываться глупо, да и зачем?
— Ну и как тебе здесь? — то, что она сразу перешла на «ты» меня совершенно не смущало.
— Нормально. Красиво, но скучновато.
Тома двусмысленно хмыкнула, а я снова вспомнил слова Влада, в которых недавно усомнился. Может он прав, а недавние понты предназначались лишь Иннокентию Вениаминовичу, точнее, Кеше?
— Все условия для творческого человека. Ты — ведь творческий человек, я не ослышалась, когда представляли?
— Смотря, что подразумевать под творчеством, — увильнул от прямого ответа, так как в ее вопросе уловил издевку.
— Мудро, — изрекла Тома и сосредоточилась на управлении.
Дорога круто сворачивала и ныряла вниз, где виднелся ставок. За греблей снова начался подъем, когда его преодолели, я увидел дом Влада.
— Все мы творческие люди, — словно и не было долгой паузы, продолжила женщина. — Каждый из нас творит по-своему. Кто творит, кто — вытворяет. Некоторые предпочитают творить в одиночестве, некоторые… Славик, как ты относишься к коллективному творчеству.
Вопрос был с подтекстом.
— Трио и квартеты напрягают, но против дуэтов, если партнер хороший, ничего не имею.
Она отвлеклась от дороги, благо, мы едва катились, и посмотрела на меня новым, оценивающим взглядом. И, мне показалось, осталась довольна увиденным.
— Интересный ты собеседник. Я бы пофилософствовала на эту тему, жаль, уже приехали…
— Можно продолжить вечером за чашечкой кофе, — зачем-то предложил я.
— Вариант.
Она открыла дверцу и скрылась в доме прежде, чем я успел выйти из машины. Нет, «скрылась» — не то слово. Ушла, уплыла: гордая, независимая, привыкшая, чтобы мужчины штабелями валялись у ее ног. Охотница! Диана, не знающая промахов, всегда разящая цель наповал.