А там, мистер Фил, действуем по обстановке, сэр. Проникся, усек, врубился?
— Йес, мэм.
После переодевания в утренние пляжные наряды Вероника сей же час увела Анфису и Марию купаться. Зато Настю доктор Патрик настоятельно призвал воздержаться от морских соленых купаний и солнечных ультрафиолетовых ванн.
Она умоляюще взглянула на Патрика, потом на Филиппа и безмолвно присела к мужу поближе на краешек дивана, печально вздохнув и сложив руки на коленях. Призыву и настоянию сэра Патрика миссис Нэнси вняла, но переодеваться не ушла, оставшись в вечернем туалете, невзирая на солнечное калифорнийское воскресное утро.
«Ага, нашей леди Нэнси и так хорошо… Продувает, поддувает и сверху и снизу без пелеринки…»
В белые тропические костюмы, благодаря предусмотрительной любезности лорда Патрика, джентльмены переоблачились нимало не медля и возобновили дискуссию, начатую в восточном полушарии. Дискутировали в основном Павел Булавин с Патриком Суончером.
Время от времени Филипп Ирнеев поддерживал репликами наставника, а Руперт Ирлихт вступал и выступал в поддержку своего единомышленника в практике и теории техногнозиса.
— …Высокочтимый сэр Пол Булав, я принципиально возражаю против вашего ноогностического утверждения антагонизма первичных архемифов об изначальном Абсолютном Зле и Абсолютном Добре. Так как оба общечеловеческих архемифа в сущности амбивалентны, полковник Булав, сэр…
— При всем моем уважении к вам, сэр Патрик, ни стоит играть словами и значениями, — рыцарь Филипп пришел на помощь прецептору Павлу, собиравшемуся с мыслями. — Ваша многозначная семиотика, сэр, грешит синонимами, плеоназмами и звучит не совсем убедительно и удобоваримо без опоры на исходные принципы.
«Если хочешь утихомирить страсти или сбить с толку оппонента, заставь его аргументировано плясать от кухонной печки, от первичного яйца, ab ovo. А там выйдет либо жареная курица, либо опять космогоническое яйцо, потому что по греческому Новому Завету раньше не было ничего, кроме Бога, и без Него ничто не начало быть… Ветхозаветное сакраментальное «берешит», леди и джентльмены…»
Лорд Патрик, несколько разгоряченный дискуссией, попался в немудрящую ловушку Филиппа и начал с нулевой точки отсчета системы общих координат:
— Что ж, извольте, леди и джентльмены. Начнем аппетита ради ab ovo usquo ad mala, от яйца до яблок, употреблявшихся древними римлянами на обед, то есть от закуски до десерта.
Мы все согласны, отчего наша Вселенная за 15 миллиардов солнечных лет до нашей христианской эры началась с Большого Взрыва, уничтожившего первоначальное горчичное зерно Творения. Иными словами, в аллегориях Апокалипсиса Творения за авторством Филона Иудея, Вседержитель подверг бесконечному и безграничному разрушению маюскульный Первородный Грех, как неразумное созидание, совершенное либо вопреки Его воле, либо в силу Предопределения Его.
Так оно было или не так, выразить невозможно в рациональных понятиях и смыслах без словесных спекулятивных метафор и метонимий. Результат нам известен, и мы астрономически наблюдаем взрывное расширение Вселенной, согласно второму началу термодинамики.
Все же таки, дорогие леди и джентльмены, всеблагие цели и конкретные мотивы трансцендентного Всевышнего, положившего начало всему духовному или же все материальное подвергнувшего бесконечному, быть может, конечному уничтожению в пространстве-времени, нам апофатически неизвестны. И непостижимы нашему разуму вне сверхрационального откровения в осознании бытия.
Задавать себе и другим финальные и окончательные онтологические вопросы бессмысленно и греховно, казуистически доискиваясь будущего неведомого Абсолюта Господня. Ибо субъективные человеческие ответы на них, априорно невежественные, сиюминутные, индуктивно ограниченные в пространстве-времени, объективно не угодны Господу Богу нашему.
Вряд ли кто-нибудь возьмется оспаривать дедуктивную посылку о неполноте и поверхностности человеческого знания, озадаченного общими вопросами бытия, пытливо ищущего частные ответы в окружающем нас микро- и макрокосмосе. Данную архитектонику нам стоит понимать антонимически, ибо кажущийся упорядоченным онтологический космос на деле есть бесформенный хаос бытия, стремящегося к естественному энтропийному самоубийственному концу.
Так, мы можем сделать простейший эпистемологический вывод, что пространство-время, материя, излучения, поля, вещества, вся природа, всякое естественное состояние, неразумные бездушные биологические формы представляют собой феноменологию Абсолютного Зла. Потому как они по форме и содержанию подвержены изначальному перманентному разрушению и обречены на неминуемое уничтожение. Само их смертное существование допустимо лишь при ограниченных, заранее предписанных условиях по воле Божьей.
Греховная природа, плоть, тварное естество, противостоящие Богу, для нас метонимично, условно равнозначны Дьяволу в религиозной мотивации нашей жизнедеятельности. Потому нам нет нужды метафорически полагать Бога, умаляя, уничижая имя Его, мелочным и ничтожным творцом-демиургом, создателем микроскопического минускульного зла, наподобие кишечных паразитов, возбудителей венерических болезней или вируса иммунодефицита человека. Тем временем все зло макрокосмоса, идущее во вред нашей духовности, мы интеллигибельно и умозрительно, эмпирически и практически возлагаем на дьявольскую вещественную природу и сатанинское материальное естество.
Дух есть аналогия Абсолютного Добра, материя — аналогия Абсолютного Зла, не так ли, досточтимые леди и джентльмены?..
ebooksa