Однако же язычник Апедемак явно чувствителен к носителям Даров Святого Духа… Так же, как и мы, прорицая, приблизительно определяем местопребывание его харизмы и следы прохождения тела пост фактум, ретроспективно.
Его влечет к нашей христианской харизматике. Она для него подобна тайне, какая должна оборотиться явью в силу предопределения свыше. И она же его от себя отчуждает.
— Жаль, плакала, значит, моя гениальная идея ловить львиного божка на живца. Я-то думала хватануть втемную за рифтовыми озерами на западе десяток сильных практикующих колдунов и неслабых колдуний-знахарок. Засадить им в поганое брюхо, скажем, в мочевой пузырь по высокотехнологичному маячку и отпустить с Богом до дому, до хаты тащиться в ихнюю Уганду-Руанду. Мол, всесильные духи предков над вами, козлами и козлицами, смилостивились…
Авось и клюнул бы Апедемак на их козлиную волшбу и шаманство по пути. Совсем было б хорошо, если кто-нибудь из черножопой погани обернулся бы в дороге четвероногой тварью для легкости бега. Именно этакими львиный божок продовольствовался в Камеруне и в Конго…
— А потом перестал, посему как учуял идоложертвенное мясцо гораздо вкуснее. К примеру, твои аппетитные для особей мужского пола девичьи окорочка, филейчики и всяко прочее, аттрактивное, снизу и сверху.
— Со мной этот номер не пройдет, отец инквизитор. Сегодня поутру я на мои сексапильности монашеский обет воздержания наложила. От мужчин себя отторгла на год, до Пасхи Христовой. Только бы проклятого Апедемака изловить, истребить!
— Не клянись суеверно и ложных клятв не давай, дщерь Евина. Ибо чревато чреватостями, предупреждаю нешутейно.
— У меня без суеверий, отец Филипп. Кавалерственное обетование «рерум экстернарум» есть благороднейшая и святая орденская традиция поста и воздержания, идальго.
— И она близка к суевериям, княжна Прасковья. Станет невмоготу, обратишься ко мне, я разрешу тебя от строгостей обета по случаю празднеств и скоромных дней. Но на период Филиппова поста и на Великий пост ты уж, будь добра, крепись, приснодева Параскева. А я уж помолюсь за благоутробие твое и крепость затворенну.
— Оп-ля! Истинно метанойя просветленна. Сказал и душу мне неизреченно облегчил.
Фил! Твоим женщинам всегда уютно и приятно поверять тебе дамские тайны от всей полноты и глубины их разумных душ. Так бы и рассекала с тобой сам-друже в небесах до скончания века.
Возьми меня к себе в орденское звено, братец Фил. Будет у тебя еще одна духовная дочь рядышком, я тебе спинку в душе буду тереть после спарринга, на кухарне помогать, ежели дозволишь…
Ну что тебе стоит? Клерот Павел с моим переводом к вам поможет, он нынь ух какой большой босс у модераторов.
— Не могу, Прасковья, у меня в звене уже перебор с женщинами. Вторую даму-зелота мне политически никто не позволит — ни Восток, ни Запад.
— Ну как знаешь, идальго Фелипе, тебе видней свысока…
Между прочим, лорд Патрик просил меня ему подсобить с тренингом ваших неофиток и с моими говна-пирога клеротами договорился.
— Адепту Патрику все можно. Он — птица высокого и свободного полета, не нам чета.
— Не прибедняйся, братец Фил. Негоже и непригоже тебе сиротой казанской прикидываться.
Ты и Патрик — здесь, в этой африканской заднице, единственные, кто чувствует уверенность в своих силах и знаниях. Вы знаете, зачем вы тут и что вам делать.
Не могу сказать, насколько правильно вы оба покамест действуете в этой говенной обстановочке. Однако ж, назови меня Парашей, твой Регул и его Престер дорогого стоят, и вы умеете обращаться с вашим рыцарским оружием.
ebooksa