Детектив старался не слышать крика обезумевшего немца, а отвлекал себя, думая о своем прошлом и настоящем.
— Скажи мне, Кюнер, куда они отправились? Где они держат девушку?
Слезы рекой текли из глаз фанатичного садиста, и Стедмен побаивался, как бы тот не потерял рассудок прежде времени.
— Вевельсбург! Они отправились в Вевельсбург! пожалуйста прекрати!
«Вевельсбург». Вновь это название. Стедмен взялся за второй палец. — Что означает это название, «Вевельсбург», Кюнер? — спросил он, начиная выворачивать палец, постепенно увеличивая давление.
— Нет! Это дом, точнее имение! Оно принадлежит Ганту!
— Где это?
— На побережье, на севере графства Девон. Пожалуйста, оставь меня…
— Где точно?
— Недалеко от местечка, называемого Хартландс. — Кюнер попытался вырваться, и детектив сильнее прижал его локтем. — Девушка находится там, Стедмен! С ней все в порядке! — Эти слова должны были, по его мнению, успокоить детектива.
Вест-Кост. Холли как-то сказала Стедмену, что у Ганта есть имение на Вест-Кост. Может быть, это и есть Вевельсбург? — Хорошо. А теперь скажи мне, что Гант собирается сделать? Что должно произойти завтра?
— Я не могу. Я не могу этого сказать.
И только шаги на лестнице позволили спасти очередной палец Кюнера.
Глава 13
Мы должны воспринимать «Парсифаль» как полностью противоположный подход к разрешению общей концепции… Это уже не христианско-шопенгауэровская религия, основанная на сострадании, которое так живо воспринимается в мире, а чистая и благородная кровь, пролитая во славу тех, кто объединился в братстве посвященных.
Двое охранников, вооруженные автоматом и винтовкой из образцов, производимых на заводах Ганта, быстро поднимались по лестнице, ведущей в комнату, где, как им было известно, находились пленники. Они были, можно сказать, местными ветеранами и входили в личную элитарную гвардию Ганта, немногочисленную, всего около пятидесяти человек, но хорошо подготовленную и состоящую преимущественно из людей, отобранных лично майором Брениганом. На их форме, армейского образца, не было знаков различий, и они не носили никаких званий, но вместо этого у них были деньги, получаемые за хорошо выполненную работу. Иногда, во время дружеских попоек, устраиваемых в имении, они называли себя солдатами Четвертого Рейха.
Эти двое, Мак-Гау и Блейр, находились около ворот вместе с постоянно дежурившим там охранником. Теперь же они стояли на повороте лестницы, подняв оружие в направления двух фигур, появившихся на верхних ступенях. Одна из них принадлежала Кюнеру. Его лицо было искажено гримасой боли, а почерневшая рубашка была не заправлена и свободно болталась. Второй человек, находившийся в непосредственной близости сзади него, был пленник, частный детектив, который днем осматривал оружие на стендах, расположенных рядом с домом.
— Не двигаться! — скомандовал Блейр, продолжая подниматься вверх, сопровождаемый Мак-Гау.
Стедмен не колебался. Теперь уже не было времени на поиски пистолета, который так и остался лежать на полу комнаты, из которой они только что вышли. Поэтому он решил использовать в этом неожиданном столкновении с охраной то, что было у него под руками, а именно: Феликса Кюнера. Он неожиданно и сильно толкнул обожженного немца по ступени, И тот полетел прямо на поднимавшихся солдат, широко расставив руки. Тело Кюнера врезалось в них с такой силой, что все трое упали и покатились еще дальше вниз, а Стедмен тут же бросился вслед за ними, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Он успел выхватить оружие у одного из солдат раньше, чем тот смог им воспользоваться. Второй попытался было подобраться к упавшему на ступени автомату, но, получив удар ногой, был отброшен вниз.
Детектив поднял ошеломленного Кюнера и сказал:
ebooksa