Колесо страха

– Об этом история умалчивает, – рассмеялся я.

Она поняла, о чем я говорю, и я увидел, как ее щеки залила краска, а глаза вспыхнули. Отпустив мою руку, Дахут сказала:

– Мой отец весьма доволен тобой, Алан.

– Мне кажется, ты уже говорила мне об этом, Дахут. Но это не принесло тебе радости.

– А я помню, что ты уже разговаривал так со мной раньше, – прошептала она. – И это мне радости не принесло. – Она вновь вцепилась в мое запястье. – Я недовольна, Алан.

– Прости, Дахут.

– Пусть мой отец и мудр, но простодушен. А я – нет, – заявила она.

– Хорошо, – искренне ответил я. – Как и я. Я презираю простодушие. Но в твоем отце я не заметил наивности.

Ее пальцы сжались на моей руке сильнее.

– Эта Хелена… Насколько она похожа на ту обнаженную леди, чье лицо скрыто вуалью?

Мое сердце забилось чаще, и она заметила это.

– Ты не знаешь? – сладко спросила она. – У тебя не было возможности, скажем… сравнить? – Ее смех был безжалостен, и вновь в нем послышался шум морских волн. – Веселись дальше, мой Алан. Возможно, когда-нибудь я предоставлю тебе эту возможность.

Девушка ударила лошадь кнутом и поехала вперед. Мое хорошее настроение испарилось. Зачем, черт возьми, я вовлек в это Хелену? Зачем упомянул ее? Я ехал за Дахут, но она не оборачивалась и не говорила со мной. Так мы проскакали милю или две. В какой-то момент мы выехали на заросшую кустами лужайку – недоброе это было место, зловещее, и казалось, что в кустах словно притаилось что-то, поджидая нас. Здесь настроение Дахут улучшилось. Она осадила коня:

– Разделяй и властвуй. Мудро сказано. Кем, Алан?

– Насколько я помню, каким-то римлянином, – ответил я. – Его цитировал Наполеон.

– Римляне были мудры, очень мудры. А если я передам отцу, что ты подсказал мне это?

– Почему нет? – безразлично отозвался я. – Но если он еще сам этого не понял, зачем вступать в противостояние?

– А ты удивительно уверен в себе сегодня, – задумчиво сказала Дахут.

– Если и так, – ответил я, – то лишь потому, что сейчас для меня имеет значение только Истина. И если с твоих прекрасных уст могут сорваться вопросы, ответы на которые не желают слышать твои прелестные ушки, придержи их.

Она склонила голову и поскакала по лугу. Мы подъехали к скале, на которую я взбирался в нашу первую поездку. Я спешился, вскарабкался на вершину и, обернувшись, увидел, что Дахут тоже спрыгнула с коня и удивленно смотрит на меня. Я помахал ей рукой и уселся на скале. Лодка покачивалась на волнах в нескольких сотнях ярдов отсюда. Я бросил в воду пару камешков, а затем уронил вниз бутылку с запиской для Макканна. Один из мужчин в лодке встал, потянулся и принялся поднимать сети.