Библиотека

– Не знаю. Он был. Он лежал здесь…

– Прекратите! Если бы он лежал здесь, он так бы и лежал до сих пор! Куда он делся?

Пинт пожал плечами – настолько, насколько позволяло его нынешнее принужденное положение.

– Я не знаю.

– Да и знать тут нечего. Его не было. Вы заигрались, дорогой мой. Не спорю, у вас получилось. Но – хватит! Хочу попросить вас об одном – впредь не приближаться ко мне ближе, чем на сто метров. В противном случае… – Стратонов помедлил. Он почесал бровь пистолетным стволом, и только тут сообразил, что курок взведен, и патрон, изнывая от нетерпения в патроннике, ждет удара бойка.

Спину окатила мгновенная волна холода, и в животе заурчало.

Он осторожно убрал пистолет и, с трудом совладав с дрожью в руках, аккуратно опустил курок. Затем включил предохранитель и засунул оружие в кобуру.

Это удалось не сразу: руки так и ходили ходуном, и Стратонов рассердился – от того, что Пинт это видит.

"Вот гад! Ему удалось вывести меня из себя!" – подумал Евгений.

– В противном случае… – в этом месте должна была быть какая-то страшная угроза, но, Евгений, как ни старался, так и не смог придумать что-нибудь достойное. – Я вас заберу в отделение за бродяжничество… Вот так!

Это звучало как-то по-мальчишески, и Стратонов сам прекрасно это понимал. Он покраснел и отвернулся, чтобы не встречаться с Пинтом взглядом.

Но тот, похоже, и не думал пялиться на Евгения. У него оказалось другое, более интересное занятие, и оно окончательно убедило Стратонова в правильности своих предположений. "Он настоящий сумасшедший! И почему я раньше этого не понял?".

Оскар лежал на диване и шарил где-то у себя под головой, словно пытался что-то нащупать. Затем он вытащил зажатый кулак и что-то подбросил в воздух.

Белые перья и пух, медленно кружась, как безмолвные снежные хлопья – под Рождество, стали оседать на пол.

Пинт засмеялся.

– Подушка! Она порвана!

Стратонов пожал плечами.

– Удивляюсь, что она вообще у вас есть…

Но Пинт его не слушал. Резким рывком он вскочил с дивана, и Стратонов подумал было, а не рано ли он убрал пистолет? Но никакой угрозы и агрессии в движениях Оскара не наблюдалось.

Он перевернул подушку и принялся внимательно разглядывать несвежую мятую наволочку.