– Пожалуйста, отпусти их. Они ни в чем не виноваты.
– Простая просьба? И это все? – Веспера скрестила руки. – А что, если я соглашусь отпустить их, но ты поклянешься уйти и никогда не возвращаться? Согласишься ли ты забрать желаемое и уйти, зная, что я продолжу исследования?
– Да, – призналась Софи, злясь на себя за эгоизм.
– А если бы ты не знала пленников? – спросила Веспера. – Все равно согласилась бы на сделку?
– Да, – повторила Софи, но в этот раз с облегчением.
– Почему тебе стало легче? – поинтересовалась Веспера. – Друг или нет, ты все равно ставишь под угрозу множество жизней, чтобы спасти несколько.
– Я спасу тех, кто во мне нуждается, – возразила Софи. – Потому что смогу вернуться за тобой, когда они будут в безопасности.
– А как же те, кто останется страдать? – спросила Веспера. – Или ты думаешь, что никто не заплатит за каждую спасенную тобой жизнь? Заплатят, причем многие.
Софи не знала, что ответить.
В глазах Весперы мелькнуло разочарование.
– Финтан был уверен, что твоих родителей выбрали, потому что они были идеальными представителями вида. Но еще до экспериментов я поняла, что им не хватает необходимых черт. И это печально, но честно. «Черный лебедь» был прав, послав тебя учиться к людям. Но они выбрали не тех людей, и теперь у них есть могущественная девочка, не способная принять правильное решение.
– Сказала женщина, просидевшая в тюрьме несколько тысячелетий, – отозвался Киф, обнимая Софи за талию, чтобы унять ее дрожь. – Не лучшая модель для подражания.
Веспера чуть нахмурилась, осматривая Кифа.
– А ты, видимо, тот, кого Финтан назвал «разочарованием».
От слишком уж знакомого оскорбления Киф вспыхнул. Но не сказал ничего, кроме:
– Просто некоторых бессмысленно впечатлять.
– Да, пожалуй. Но я смотрю на тебя и не понимаю, почему твоя мать решила, что ты впишешься в ее план.
Киф фыркнул.
– Да уж, я тоже.
– Тебе хотя бы известен ее план? – полюбопытствовала Веспера. – Рассказала ли она, почему зациклилась на моей работе? Почему обратила мир в пепел ради своего драгоценного сопоридина?