Фланелевая рубашка, которую Раньон носил под комбинезоном, была разодрана в клочья.
Пэрри отбросил в сторону несколько полосок ткани, обнажая спину Раньона.
От левой лопатки до ягодиц тянулись следы острых когтей.
- Видишь это? - спросил Пэрри.
Он достал из сумки карандаш и изучил раны.
Четыре длинные царапины от когтей, каждая врезалась в плоть на четыре-пять сантиметров.
На задней поверхности шеи виднелись колотые раны, в которых Пэрри опознал следы от зубов.
Диаметр ран превышал диаметр карандаша, а по глубине они были около десяти сантиметров.
- Ни у одного медведя нет подобной пасти, - сказал шерифу Пэрри. - Я никогда не сталкивался с подобным расположением и размерами зубов.
- Чёрт, док, - сплюнул Лаутерс. - Мне нужно с чего-то начинать. Пёс? Волк? Пума? Хоть какую-то зацепку.
Пэрри пожал плечами.
- Это не волк. Не пёс. Никто из кошачьих. Ты хоть понимаешь, насколько крупным должен быть этот... хищник? Господи!
Пэрри покачал головой. Ему явно не нравились собственные мысли.
- Чёрт, да ты же знал Эйба! Он не боялся ни людей, ни зверей. Если бы это были волки, они бы обглодали его начисто. К тому же, он выпустил пять пуль из своего 38-го. И где же мёртвые тела?
- Возможно, он промахнулся, - предположил Лаутерс.
- Он был метким стрелком, и ты это знаешь.
Пэрри неуклюже поднялся, оперевшись на руку Лаутерса.
- Вот что я тебе скажу, Билл. Это точно сделал не медведь. Следы от зубов просто невероятны. Они с лёгкостью погрузились в тело на десять-двенадцать сантиметров.
Пэрри выглядел встревоженным.
- Я не знаю, кто в этой местности способен на подобное. И очень надеюсь, ради всего святого, что никогда не встречусь с этим лицом к лицу.