Сверля крохотными черными точками зрачков своих блекло-голубых глаз, Надзиратель наблюдал, как маски надели на меня наручники и прижали к стене.
– Твоя пунктуальность порадовала меня, Элиас. – Старик держал нож в дюйме от шеи мальчика. – Благородная черта, которую я уважаю. Хотя должен признать, что не понимаю, зачем ты здесь. Разумный человек был бы сейчас где-нибудь очень далеко в южных землях.
Он посмотрел на меня выжидающе.
– Вы же не ждете, что я вам все расскажу?
Мальчик хныкнул, и я увидел, что Надзиратель медленно надавливает ему на шею. Но затем старик улыбнулся, обнажив мелкие желтые зубы, и отпустил ребенка.
– Конечно, нет, – ответил он. – На самом деле, я даже надеялся, что не расскажешь. У меня такое чувство, что ты просто стал бы мне врать, пока сам себя не убедил в собственной лжи, а вранье мне надоело. Я бы предпочел вытянуть из тебя правду. Давненько у меня не бывало маски в качестве объекта для опытов. Боюсь, мое исследование совершенно устарело.
По спине побежали мурашки. «Пока есть жизнь, – услышал я в мыслях голос Лайи, – есть и надежда». Он может ставить на мне опыты. Но пока я жив, у меня будет шанс выбраться отсюда.
– Ты сказал, что ждал меня.
– Верно. Маленькая птичка доложила мне о твоем приезде.
– Комендант Блэклифа, – сказал я. Будь она проклята. Только она могла вычислить, куда я отправлюсь. Но зачем бы ей сообщать об этом Надзирателю? Она его ненавидит. Надзиратель снова улыбнулся.
– Возможно.
– Куда прикажете его определить, Надзиратель? – спросил Друсиус. – Не к остальным же, я полагаю.
– Конечно, нет, – ответил Надзиратель. – Награда за голову Элиаса соблазнит стражников сдать его, а мне бы хотелось сначала провести кое-какие опыты.
– Очисти камеру, – гаркнул Друсиус одному из масок, кивнув на ряд одиночных камер за спиной, но Надзиратель покачал головой.
– Нет, – сказал он. – У меня на уме есть кое-что другое для нашего нового заключенного. Мне еще не доводилось изучать долгосрочное воздействие того места. Особенно на объект, который выказывает такое, – он посмотрел на мальчика-книжника, – сострадание.
Кровь застыла у меня в жилах. Я прекрасно знал ту часть тюрьмы, о которой он вел речь. Те длинные черные коридоры с воздухом, скисшим от запаха смерти. Стоны и шепот, царапанье стен, крики людей, зовущих на помощь, когда ты не в силах сделать хоть что-нибудь…
– Ты всегда ненавидел это место, – пробормотал Надзиратель. – Я помню. Помню твое лицо в тот день, когда ты доставил мне сообщение от Императора. Я как раз проводил свой опыт. Ты побледнел как рыбье брюхо и выбежал в коридор, где тебя вывернуло в помойное ведро.
Тысяча чертей.
– Да, – кивнул Надзиратель с довольным видом. – Да, я думаю, блок для допросов для тебя отлично подойдет.
34: Элен
ebooksa