– После смерти?
– Разумеется. Что же касается условия, могу лишь намекнуть, что вам, возможно, захочется подстраховаться на случай проигрыша.
– Я должен подумать.
– Конечно. Сообщите мне, если решитесь.
Печорин раскланялся с Раевичем, весьма заинтригованный. Судя по всему, с москвичом спорили часто, и в Пятигорске он, безусловно, нашел людей, готовых рискнуть за сто тысяч. Кто, право, пожалеет душу в обмен на такую сумму, если с тобой торгуется не сам Сатана? А что, если Раевич и есть дьявол, да только врет, что не он? Григорий Александрович улыбнулся этой мысли: на князя тьмы банкомет не походил. Калибр маловат!
Печорин направился к княжне, которая уже искала его глазами, не понимая, отчего он вдруг покинул ее. Карский составлял ей компанию, но при появлении Печорина ретировался с явным облегчением – должно быть, ему порядком наскучило «сторожить» княжну. Григорию Александровичу пришло в голову, что он делал это по просьбе княгини, обеспокоенной давешней сценой с пьяным господином.
– Вы говорили с Илларионом Михайловичем? – спросила княжна, когда они с Печориным встретились.
– С Раевичем?
– Да, это он.
– Надо же. Не знал, как величать его по батюшке.
– Вы знакомы? Помнится, вы и на прогулке беседовали.
– Познакомились здесь, на водах. А ваша семья с ним дружна? Я видел, что вы и ваша маменька прогуливались с ним.
– Я не сказала бы, что дружна. Но он приглашен к нам и заходит время от времени. Маменька, кажется, не очень его любит, но почему-то принимает.
– Не знаете, почему?
Княжна покачала головой.
– А вы о чем с ним говорили?
– Об игре. Он, кажется, банкомет.
– Да, маменька говорила, у него часто играют. А еще он привез в Пятигорск какую-то машину. Новейшее изобретение.
– Неужели?
Вот это новость! Как может быть московский банкомет связан с наукой? Или княжна что-то напутала?