– Я хочу, чтобы ты, как хорошая шлюшка, всегда истекала нашей спермой. Тебе понятно, Дарлинг?
Его рука крепче сжимается у меня на горле, и я всхлипываю:
– Д-да.
– Хорошая девочка. – Он перестаёт мучить меня и наконец скользит пальцами по моей щели. Я хнычу и брыкаюсь, но он держит меня крепко.
Мой клитор пульсирует: каким-то образом Пэн довёл меня практически до края, едва прикоснувшись.
– Пэн, – шепчу я на выдохе.
– Да, Дарлинг?
– Трахни меня.
Без предупреждения он разворачивает меня в воде и поднимает на каменный бортик ванны. Задницу обжигает холодом, и я издаю недовольное шипение.
Пэн тянется куда-то мне за спину, и от предвкушения меня бьёт мелкая дрожь. Когда он отстраняется, в его руке тряпка. Пэн мочит её в ванне, намыливает и касается мягкой тканью моей груди. Мыльная пена скользит по соску.
Сердце колотится в горле, и я тяжело сглатываю.
– Ты грязная, Дарлинг? – спрашивает он.
Я откидываюсь на локти, запрокинув голову и закрыв глаза.
– Да.
Пэн подбирается к другой моей груди, дразнит сосок, а потом резко выкручивает его пальцами, и я дёргаюсь от боли.
Между ног у меня почти зудит, настолько я готова принять его член.
Когда он прекратит эту пытку?
Мокрая ткань неспешно движется между грудей, вниз по плоскому животу.
– Раздвинь для меня ноги, – приказывает Пэн, и я делаю, как он велел.
Он выжимает тряпку, и мыльная вода капает мне на киску.