Бремя Могущества

Шин покачал головой.

— Нет, не знаю, — ответил он. — Но это не суть важно — он здесь, — проговорил Шин и ткнул пальцем на лестницу.

— Здесь? — я невольно взглянул на трап.

— Здесь, недалеко, — пояснил Шин. — Он ждет вас там дальше, у рыбных рядов.

— Отчего же вы его не привели сюда? — спросил Говард.

Шин сделал неопределенный жест рукой.

— Черт возьми, да я еле уговорил его вообще встретиться и поговорить с вами, — усмехнулся он. — Вы, видимо, все же так и не представляете себе, что творится в городе. Люди напуганы до смерти и главными виновниками всего считают вас.

— Но это же бред какой–то, — вмешался я.

— Разумеется, бред, — раздраженно согласился Шин. — Но людей ведь не переделаешь. Они отнюдь не всегда придерживаются логики, парень. — Он поднялся. — Я пойду к этому Гордону. Вы уж поторопитесь, а то я не знаю, дождется ли он меня или убежит. — Кивнув нам, он быстро взбежал вверх по лестнице, и через несколько секунд шаги забухали по палубе над нами.

Говард, наморщив лоб, смотрел ему вслед.

— Что ты о нем думаешь, Роберт? — очень тихо спросил он.

Я пожал плечами, вернулся к койке и принялся перебирать одежду в сундуке в поисках теплой одежды. Если здесь околеть ничего не стоит, то можно легко вообразить себе, какой холод на улице.

— Понятия не имею, — ответил я после долгой паузы. — Не верится мне, что он настроен к нам враждебно. Но то, что он — не тот, за кого себя выдает, — это несомненно.

— Он не задал ни единого вопроса, — пробормотал Говард.

Я поспешно натянул поверх своей рубашки с рюшами теплый пуловер.

— Не понимаю. — Я и действительно не понимал.

— Вчера вечером по пути назад он не задал мне ни единого вопроса. Поначалу, когда мы были еще там, у миссис Уинден, я было подумал, что он ее стесняется. Но — нет, оказывается. Он не стал расспрашивать меня, и когда мы уже возвращались и никого вокруг не было.

— Но вы же там о чем–то с ним говорили.

Говард махнул рукой.

— Да о чем угодно, только не об этой девочке, Роберт. Мне показалось, что все это его вообще нисколько не интересует… Или же, — добавил он после минутного раздумья и уже другим голосом, — он понимает, в чем дело.