Зеркало войны

22
18
20
22
24
26
28
30

Лицо Стивена Варраста просветлело.

– Хорошая идея, парень!

И прозвучало это так…

Нет ни войны, ни степняков, ни крепости, ни безумной усталости, и Риду всего десять лет, и они втроем, он, Джель и дядюшка Стив собираются удрать на ночную рыбалку.

И так явственно ему это представилось, что даже летним ветерком повеяло, и камыши зашуршали над ухом, и…

Рид махнул рукой, отпуская всех, а когда за ними закрылась дверь, позволил себе миг слабости. Буквально пару минут…

Нет, он сначала встал, задвинул засов, а потом уже опустился на колени, сжимая зубами полу плаща и содрогаясь в рыданиях.

Боги милосердные, да за что?!

Есть предел всему, даже самым железным нервам и невероятным силам. И человек, который шел на верную смерть и шутил над собой, сейчас плакал, не стесняясь своих слез. Глухо, надрывно, как плачут иногда даже самые сильные мужчины.

Впрочем, надолго Рида не хватило.

Минут через десять он встал, растер лицо рукавом, убирая даже следы слез, потом умылся… солдаты не должны видеть его слабым. И он сейчас станет сильным…

Поспать бы часок, но сначала…

* * *

Двести двадцать шесть человек собрались во внутреннем дворе крепости. С бывшими пленниками степняков – почти три сотни человек.

Рид вышел во двор. Он улыбался.

Стивен Варраст смотрел на воспитанника и чувствовал гордость за него! Восьмилапый видит, он не зря пожил свою жизнь! Если после него останется такой человек, как Рид… нет, не зря!

– Ребята! – Рид смотрел весело. – Нас здесь около трехсот человек, мы ранены, устали, измучены. Завтра-послезавтра под стенами Дорана окажется тридцать тысяч степняков. У нас есть два выхода. Либо мы остаемся здесь… кто – за?

Зародыш демократии умер, не развившись. Все молчали и ждали.

– Второй вариант – сегодня ночью мы уходим из крепости. Я знаю, что всем плохо, мне не лучше. Но умирать я вам запрещаю. Мы уже отыграли время для Равеля, надо – еще! И мы отправимся в Ланрон!

– ЧТО?!

Выдох был единым, слитным, и… люди откровенно были в шоке.