Проводник

— Мне бы со сторожем поговорить.

— Пожалуйста, заходите.

Я вошёл в довольно просторную сторожку. В глаза сразу же бросилась фотография на тумбочке возле окна. На ней был изображён мужчина, открывший мне дверь, и старик, с которым я недавно разговаривал.

— Ваш родственник раньше работал на старом снесённом кладбище? — спросил я, указывая на снимок.

— Да, мой отец, царство ему небесное, был кладбищенским сторожем. И я по его стопам пошел — династия, — усмехнулся мужчина. — Так о чём вы хотели поговорить?

— Ни о чём особенном… Хотел сказать «спасибо», ваш отец мне когда-то очень помог, — я достал бутылку коньяка, которую предварительно вынул из бардачка машины. Работая репортёром, я привык возить с собой какой-нибудь интересный сувенир или бутылку хорошего спиртного. Никогда не знаешь, как придётся благодарить за информацию.

— Да, отец был светлым человеком. А чем он вам помог, если не секрет? — спросил мужчина, принимая коньяк их моих рук.

— Добрым делом и советом. Извините, я всего на минуту заскочил, — с этими словами я поднялся и, пожав руку сторожу, вышел на улицу.

В тот момент меня нисколько не смущало и не пугало, что несколько минут назад я разговаривал с призраком. Мне казалось, я начинаю к этому привыкать. Помощь сторожа кладбища была более чем полезной. Наверное, на том свете какая-то сила хочет, чтобы я прошел по своему пути до конца.

15

Когда я сел в машину с мыслью всё-таки заехать к родным Алфавита, перезвонил Вадим.

— Игорь, нет времени расспрашивать, откуда ты это узнал, потом всё расскажешь. Записывай данные своего Олега Николаевича, — Вадим продиктовал мне рабочий номер телефона и адрес. — Да, и ещё по одному вопросу. Узнал насчёт твоей подруги Иры, ей делали вскрытие. Причина смерти — передозировка опиатами. Извини, друг, больше ничего сказать не могу, надо идти работать. До связи! — Вадим положил трубку.

Новость про Иру меня огорчила, я до самого последнего момента надеялся, что информация про её увлечение наркотиками будет опровергнута. Стоит ещё раз попробовать пообщаться с той девушкой, её коллегой. Только очень осторожно.

Надо было решить, как действовать дальше. Доктор Олег Николаевич жил со мной в одном городе — это хорошо, не придётся проводить долгое время в дороге.

Я набрал номер, который дал мне Вадим. Никто не ответил. Судя по времени, рабочий день уже закончился, поэтому я решил переночевать у родителей, а с утра вернуться к себе, и, если завтра на звонок опять никто не ответит, съездить по указанному адресу.

Следуя старой традиции, я прежде всего навестил родителей Вики. Заскочив по дороге в магазин, купил коробку дорогих конфет и бутылку хорошего бренди. Мама Вики была очень рада моему приезду — мы не виделись уже довольно давно. Отец, по-родственному обняв меня, предложить посидеть и распить мой презент. На это я ответил вежливым отказом, сославшись на то, что ещё предстоит заехать в несколько мест и пить никак нельзя. На этот раз отделался чаем с конфетами.

Когда я уже собирался уходить и немного замешкался в коридоре, мой взгляд упал на старую картину Викиного дедушки — ту самую, с одинокой женщиной в старинном платье, сидящую в парке. Я разглядывал ее много раз, но то ли сейчас увидел ее с другого ракурса, то ли освещение сыграло свою роль… Мне показалось, я заметил новые детали. Более того, возникло стойкое ощущение, что я видел это место на картине лично, сам бывал в этом парке.

Я взял картину в руки и присмотрелся к парковой аллее и женщине. Картина всё так же притягивала своей таинственностью, но ничего необычного не было. Я медленно повернул её под углом, с которого, как мне показалось, я видел что-то ещё. Нет, не показалось! Я держал картину и чувствовал, как мои руки начали дрожать. Под определённым наклоном я различил очертания могил. Не парковая аллея, а кладбище. Как будто художник сначала нарисовал могилы, а потом уже поверх них изобразил парк. Более того, я понял, почему это место мне показалось знакомым. Именно туда много лет назад меня привёл странный кладбищенский сторож, чтобы показать могилу Виктора.

— Игорь, ты так внимательно рассматриваешь эту картину, будто раньше не видел, — заметила Викина мама, выходя в коридор.

— Извините, я могу взять ее с собой? Я знаю, это ваша семейная реликвия, и обещаю, что очень скоро верну её, — попросил я, не отводя взгляда от картины.