Машину чифа бросает в сторону, через разделительную полосу. Нюхач, увидев этот странный маневр в зеркале заднего обзора, даже оглядывается. Джек машет ему рукой, мол, не обращай на нас внимания, все нормально, и Нюхач вновь смотрит прямо перед собой.
– Что? – выдыхает Дейл.
– Старик, конечно, уже не тот, но, как я представляю себе, Тай проявил завидное мужество. Мужество и хитрость. – Джек думает о том, что Генри пощупал Бернсайда за вымя, а Тай его прикончил. Вот это Джордж Рэтбан и называл командной игрой.
– Как…
– Вырвал из живота внутренности. Голыми руками. Одной рукой. Я уверен, что за вторую его приковали к стене.
Дейл молчит, наблюдает, как мотоциклисты входят в поворот. Ветер треплет волосы, торчащие из-под шлемов (для мотоциклистов на дорогах Висконсина они обязательны). Джек тем временем разрезает коричневую оберточную бумагу и достает белую картонную коробку. В ней что-то перекатывается.
– Ты говоришь мне, что десятилетний мальчик выпотрошил маньяка-убийцу. Маньяка-людоеда. И ты каким-то образом это знаешь.
– Да.
– Мне невероятно трудно в это поверить.
– Учитывая, кто его отец, я могу тебя понять. Фред… – На ум приходит слово «слабак», но это несправедливо и не соответствует действительности. – У Фреда нежное сердце. Джуди, наоборот…
– У нее железная воля, – прерывает его Дейл. – Мне говорили.
Джек невесело улыбается другу. Гудение он запер в маленькой части своего мозга, но теперь эта часть верещит, как пожарная сирена. Они почти у цели.
– Безусловно, – кивает Джек. – И у мальчика тоже. Он… храбрый. – С губ Джека едва не сорвалось другое: «Он – принц».
– И он жив.
– Да.
– Прикован к стене какой-то лачуги.
– Да.
– За домом Бернсайда.
– Вроде того.
– Если я правильно понимаю, лачуга эта где-то в лесу около Шуберт и Гейл-стрит.