Мия решила, что это приятная мысль. Та, которую, без сомнений, с незапамятных времен пели сиротам по всему миру. Но даже если в стиле ее борьбы было что-то от отца, а в манере речи – что-то от матери, они все равно мертвы. Если они и присутствовали рядом с ней, то лишь в виде призраков на плечах, шепчущих одинокими неночами обо всем, что могло бы быть.
Вот только не для
Мия покрутила травмированную руку так и эдак. Она по-прежнему болела, но уже не так сильно. Через неделю или около того она будет как новенькая.
– Ты так и не ответила, почему тебя зовут Личинкой, – сказала ассасин.
Девочка глянула Мие в глаза и ответила:
– Молись о том, чтобы никогда не узнать.
Личинка вышла из лазарета, Мия поплелась за ней. Девочка вернулась на свое место в тени, а экзекутор проковылял к Мие, попутно отхлебывая из фляги, висевшей на бедре. Взяв девушку за запястье, хмуро осмотрел ее травмированную руку.
– Так ты не сможешь драться следующие несколько…
– Экзекутор, – перебил его тихий голос.
Аркад посмотрел вверх на балкон. Там стояла донна Леона, ее длинные каштановые волосы струились вниз локонами, шелковое платье было голубым, как небо. Рядом с ней стоял щеголеватый лиизианец в сюртуке, который был слишком красивым для окружающей среды и слишком теплым для нынешней погоды. По бокам от него маячили два грузных охранника в кожаных безрукавках.
– Смирно! – рявкнул Аркад.
По его приказу во дворе стало тихо, все гладиаты повернулись к своей госпоже.
– Экзекутор, позаботься о Матилии, – донна посмотрела на крупного итрейца, дравшегося с лиизианцем по имени Отон. – Он поедет с этими людьми в дом своего нового хозяина.
Седые брови Аркада сдвинулись к переносице.
– Нового хозяина, ми донна?
– Он продан Варро Кайто.
Гладиаты встревоженно переглянулись, Мия заметила резкий упадок настроения. Матилий отложил тренировочные клинки и хмуро взглянул на Леону.
– Домина, – обратился итреец. – Я… разочаровал вас?
Леона посмотрела на мужчину, ее голубые глаза заблестели. Но когда она покосилась на щеголеватого лиизианца, стоявшего рядом, ее взгляд стал твердым, как красный камень под ногами.
– Я больше не твоя домина, – ответила она. – Но ты все равно не имеешь права задавать мне вопросы. Знай свое место, раб, или я попрошу экзекутора подарить тебе прощальное напоминание.