Годсгрейв

– Извини. Ты спал?

– Просто задремал, экзекутор.

– Гм-м.

Аркад протолкнулся мимо и проковылял в комнату, его железная нога стучала о камень, цок, топ, цок, топ. Затем поискал взглядом, куда бы присесть, и, наконец, плюхнулся на кровать. Набитый соломой матрас просел под его весом, и Леона подавила вскрик, когда тот врезался в ее голову, из-за чего она стукнулась лбом о пол. Ругаясь себе под нос, женщина распласталась на полу, как непослушный ребенок, прячущийся от родителей.

Аркад принюхался и поднял бровь, его язык заплетался от алкоголя.

– Тут воняет.

– Все из-за жары, экзекутор. С каждой переменой Саай все ближе крадется к горизонту.

Аркад сморщил нос.

– Я поговорю с магистрой. Твое мыло пахнет как женский парфюм.

Глаза Фуриана слегка округлились, и он посмотрел на тень под кроватью. Экзекутор ничего не заметил и вытащил свою верную флягу, щедро отпивая из нее. Затем протянул ее Непобедимому, который ответил легким покачиванием головы.

– Гм-м, хороший парень, – сказал Аркад, пряча выпивку. – От нее становишься неповоротливым на песках.

– Но еще забываешь о крови, которой они пропитались, – тихо ответил Фуриан.

Экзекутор кивнул, будто в ответ каким-то собственным мыслям, его глаза стали отстраненными. Он посмотрел на свои руки. Затем в темные глаза Непобедимого.

– Ты мне нравишься, Фуриан. Ты видишь. Ты понимаешь. Какую боль мы переносим. По каким алым рекам нам приходится плыть.

– На пути к славе.

– Это тяжкий груз.

– Я ему рад. Если он приведет меня к победе.

Аркад тихо фыркнул.

– Это мне тоже в тебе нравится.

– Простите… Но вы что-то хотели, экзекутор?