Годсгрейв

Мия покачала головой, вновь пытаясь разгадать этого мужчину. Он относился к ней исключительно с презрением, называл их способности управлять тьмой колдовством. Но когда коса нашла на камень, он использовал тени, чтобы Соколы смогли одолеть Изгнанницу. Несмотря на свою мораль, похоже, он был готов пожертвовать чем угодно ради победы.

– Почему все это так важно для тебя? – спросила Мия.

– Я уже говорил тебе, Ворона. Это моя жизнь.

– Это не причина, – вздохнула Мия. – Ты не был рожден гладиатом. У тебя была иная жизнь до всего этого.

Фуриан покачал головой. Медленно моргнул.

– Я бы так ее не назвал.

– Так кем ты был? Убийцей? Насильником? Вором?

Непобедимый уставился перед собой, в его бездонных глазах кружились мысли. Но морфий работал в полную силу, а трепокорень, который она подмешала в отвар, развязывал ему язык. Мия чувствовала себя виноватой, но сделала это в надежде, что он откроется ей. Она хотела понять этого мужчину, попытаться определить, чью сторону он займет, если Сидоний и остальные поднимут бунт.

– Убийцей, насильником, вором, – ответил Фуриан сдавленным голосом. – Все это и даже больше. Я был монстром, который набивал себе карманы страданиями мужчин. И женщин. И детей.

– Что ты делал?

Фуриан посмотрел на стены вокруг, на ржавую сталь и железные прутья.

– Я наполнял места, подобные этому. Плоть – мой хлеб, кровь – мое вино.

– …Ты был работорговцем?

Непобедимый кивнул, тихо отвечая:

– Годами был капитаном корабля. «Железная чайка». Работал от побережья Ашкаха до самого Нууваша, от восточного Лииза до Амая и Таниза. Продавал мужчин в бойцовые ямы, женщин – в бордели, детей – любому, кто их хотел. – Он с трудом пожал плечами. – А если никто не хотел, мы просто скидывали их за борт.

– Бездна и кровь, – выпалила Мия, ее губы скривились в отвращении.

– Ты осуждаешь меня.

– Еще как, мать твою! – прошипела она.

– Не больше, чем я.

– Что-то верится с трудом, – в голосе Мии звенела сталь.