Предатель рода

Во сне он почувствовал, как его губы скривились в улыбке.

– Зовите меня Первый Бутон.

19

Ловить небо

Боль в легких была словно живая: на ребра давил огонь, а перед глазами распускались черные цветы. Шок от удара, пронизывающий до костей холод воды, камни, острые, как зубы демона, рвущие ее плоть. Но всё это было лишь дополнением к пламени, горевшему в груди, крику в голове, отчаянию, которое бросало ее навстречу черной, соленой смерти, притаившейся внутри одного легкого.

Дыши.

Она поплыла. Вверх. Или вниз. Непонятно. Волна несла ее, словно щепку, между лесом из каменных пик, скользких, покрытых цепкими водорослями. На уши давил тупой гул, а желание вдохнуть воздух ослепляло – это был просто рефлекторный импульс, над которым она наконец потеряла всякий контроль.

ДЫШИ.

И она раскрыла свои легкие океану, и океан нырнул внутрь.

* * *

Юкико пришла в себя, рыдая и задыхаясь, когда сладкий благословенный воздух наполнил ее легкие. Одежда была мокрой, волосы прилипли к лицу густыми черными прядями. Она попыталась убрать их с глаз, но почувствовала, что запястья скованы: она была привязана кожаными ремнями к боковинам железного каркаса кровати, а лодыжки укрывали чистые простыни. На мгновение она задрожала, и у нее сильно закружилась голова. Оглядев сырую серую комнату, она не поняла, где находится.

И тут раздался голос. Он произносил странные слова, которых она не понимала.

Она рванулась на звук и увидела, как к ней тянется мужчина свирепой наружности. На вид ему было лет тридцать. Коротко стриженные темные волосы, бледное обветренное лицо в обрамлении острой бородки. Он носил длинный белый халат странного покроя, с застарелыми пятнами крови на манжетах.

Юкико отпрянула, дернув ногами, привязанными за лодыжки. Мужчина взял ее за плечи и слегка встряхнул, произнося странные слова. Ей удалось рассмотреть его лицо. Длинный шрам бежал по его правой щеке, еще один изгибался по левой, а левое ухо отсутствовало. Правый глаз был белым, как мел, и, вероятно, ослеп тогда же, когда на лице появились шрамы. Но из-под покрытых солью бровей сверкал левый, светло-голубого цвета.

Белая кожа.

Голубые глаза.

Боги, это гайдзин.

Убрав волосы с ее лица, он заговорил на своем непонятном языке. Юкико отстранилась от его прикосновения, но он подал ей оловянную чашку с пресной водой. На языке у нее был густой привкус соли, в горле пересохло, и она выпила ее почти одним глотком. Утолив жажду, Юкико закрыла глаза, но тут же вздрогнула при звуке другого голоса, донесшегося из-за дверей.

– Пётр.

Круглоглазых она видела только однажды – торговцев изделиями из кожи в доках Кигена. Так что судить она не могла. Но, покосившись на говорящего, она догадалась: этот второй гайдзин был лишь немного старше ее. Влажные светлые волосы до плеч заправлены за уши, небольшая бородка, загорелая кожа. В его лице она увидела симметрию, которую могла бы счесть красивой, если бы он не выглядел таким чуждым. Красная туника причудливого покроя с потрепанным воротником, украшенная накидкой из бледно-серого меха, толстые кожаные перчатки, знаки различия на воротнике, очки на шее. Он уставился на нее глазами цвета потускневшего серебра, в которых горело любопытство.

Было в нем что-то знакомое…