Гангстер, залитый кровью, и его чистенький товарищ оттолкнули тело своего друга и нацелили на Хану оружие – обшитую железом тецубо и парочку наточенных кинжалов. Один нож она отбила дубинкой и тут же получила удар, который заставил ее пролететь сквозь стену из рисовой бумаги. Она рухнула на пол, и оружие вылетело у нее из рук, приземлившись на скомканное постельное белье. Она услышала жестокий смех, почувствовала колено у себя между лопаток, тяжесть на спине и ужасный удар по слепой стороне лица – здоровый глаз был прижат к подушке.
– Твоя спальня, малышка? – Кто-то схватил ее за руку и выкрутил ее за спину. – Красивое белье.
– Эта сука сломала мне запястье! – раздался крик из большой комнаты, хриплый от боли.
– Иди сломай ей тоже.
– Не трогайте ее! – взревел Йоши, брызгая слюной сквозь стиснутые зубы и пытаясь вырваться из захвата свиноподобного. – Держись от нее подальше, или я убью тебя!
Свинья наклонился ближе, влажно дыша в ухо Йоши и источая смесь запахов саке и пота.
– Я же тебе говорил, что скоро свидимся, друг.
Хана вскрикнула, когда ее руку резко дернули вверх за спиной. Этот окровавленный гангстер возился с ее хакама, пытаясь порвать их. Она услышала шаги и тяжелое дыхание второго человека, вошедшего в спальню.
– Помоги снять с нее одежду, – прошипел окровавленный.
– Джентльмен хочет видеть их живыми.
– Смерть ей не грозит, – широко улыбнулся он, показав все зубы. – Ей просто будет трудно какое-то время сидеть.
– Кто вы такие, черт возьми? – воскликнула Хана.
В ответ она получила еще один тычок в лицо, и из глаз, кружа, посыпались звезды.
– Подержи ее!
– И как я буду ее держать со сломанным запястьем?
– Эй вы там, поторопитесь! – взревел свиноподобный.
– Отойдите от нее! – крикнул Йоши и потянулся к железомёту. – Ублюдки, я вас всех убью!
– Нет, дружок, я хочу, чтобы ты послушал, – промурлыкал свиноподобный. – Мы заставим тебя смотреть на то, что проделаем с ней. Отрежем тебе веки, чтобы ты не смог закрыть глаза. То, что мы сделали с твоим возлюбленным, покажется тебе ласками…
Крики Ханы приглушались подушкой.
– Нет! – взревел Йоши.