– Добро пожаловать. – Фигура поклонилась. – Меня зовут Шун. Я хозяин этого монастыря.
Фигура откинула капюшон, открыв худое бледное лицо. Лысая голова, сморщенный от возраста рот, а в прикрытых тяжелыми веками глазах светится мудрость. Радужная оболочка была молочной, почти белой, как будто он страдал от катаракты, но взгляд – сосредоточенным. Шун внимательно осмотрел Юкико с ног до головы. Потом моргнул. Три раза. Очень быстро.
Мысли Буруу катались в ее сознании со всей яростью бури над головой. Вздрогнув, она крепче сжала меч.
– Вам что-то нужно? – вздохнул бледный монах. – Хотите есть? Пить?
– Мне нужны ответы, брат Шун, а не отдых.
– У нас их много, Кицунэ Юкико.
– У вас? – Она обвела взглядом ужасную библиотеку, приподняв бровь.
– У Расписной Братии.
– Это правда, что вы храните здесь тайны мира? Забытые секреты?
Шун указал на полки и их ужасное содержимое.
– Мы никогда их не забывали.
– Известны ли вам секреты Кеннинга?
– Хм… Полагаю, что брат Бишамон знал кое-что об умении говорить со зверями.
– А можно с ним поговорить? Где он?
– Если мне не изменяет память, – старик пожевал губу, осматривая полки, – вон там. Третий ряд. Вторая ниша. Хотя, боюсь, ему недостает… хм… разговорных навыков.
Юкико проглотила плотный комок в горле, барабаня пальцами по рукояти Йофуна.
– Но можно мне… почитать его?
– Хай. – Монах снова трижды мигнул. – Но за доступ в наш атенеум дают десятину. Небольшой знак признательности за усилия братства по сохранению знаний, которые иначе уничтожили бы в руки времени и костры, которые разжигают глупцы.