– Так и на улице не май месяц, – сказал Толик. – Надо бы сразу затопить.
Толик всю дорогу бухтел, что зря они едут в такую глушь. Крутил-вертел в руках свой странноватый оберег – трещотку гремучей змеи, привезенную прямиком из американской пустыни. Он был полон скепсиса и из части-то бежать не хотел. Думал, что отведет беду самостоятельно.
Витек сощурился, привыкая к зернистому полумраку. Разглядел клубки труб, будто застывших в воздухе, но на самом деле тянувшихся из пола, с потолка, вдоль и внутрь стен. Целый лабиринт труб. Они искрились инеем, как ветки деревьев в зимнем лесу. Пахло топливом и еще чем-то едким.
Появился Николаич, отпер дежурку, потом спросил:
– Ну, кто в детстве кочегаром стать хотел? Пойдем покажу, где уголь и все дела.
– Лес рук, как обычно, – буркнул Толик, оглядывая остальных, и направился следом за Николаичем куда-то за трубы.
Витек не сомневался, что ворчание Толика упирается в наспех собранный при бегстве «общак», большую часть которого (десять тысяч и мобильники) пришлось отдать Николаичу за помощь. Хотя и странностей у Толика хватало. С ним дружили, потому что рукастый. Такой всегда поможет, разберется с любой хреновиной, к которой остальные даже не подойдут. Но когда он между делом начинал рассказывать про мать-ведьму, про то, что и сам чувствовал какие-то там потусторонние энергии, заряженные волны и так далее… Становилось не по себе. Впрочем, пока Толик сильно не выпендривался, с ним можно было нормально общаться. В армии толковые люди всегда друзья.
Витек зашел в дежурку, окинул взглядом комнатушку, окно которой плотно запечатал мороз. Колченогий стол, пара табуреток, диван, маленький холодильник у стены. Не так плохо. Из картонной коробки в углу торчал древний телевизор, на нем – видик с привычным «тюльпаном». Самое главное – пухлая буржуйка, от одного вида которой становилось чуть теплее.
Акоп взял кочергу, поворошил золу в печи, пару раз ударил по дымоходу. Из темноты коридора, в котором пропали Толик с Николаичем, ему ответил металлический стук. Задрожали трубы. Посыпались на пол осколки льда. Витек заметил, что на одной из труб, прямо под потолком, висит серебряный крестик на веревочке.
– Жить можно. Лучше даже, чем в части. И на тумбочке стоять не надо, – хохотнул Сашка. – А если свет вырубит, у нас есть глазной фонарь Акопа.
– Вот просто иди-ка ты на хер.
Сашка театрально отдал честь.
Витек дотронулся до толстой трубы над дверью, почувствовав обжигающий холод даже через перчатку. Он не очень-то соображал, как здешняя система работает; всякие котлы, датчики и теплотрассы были явно не для его мозгов. Но впечатление это место производило.
– Хорош таращиться, – сказал Сашка, – пойдем раскидаем по-быстрому.
Витек двинул за другом на улицу. Вместе они перенесли в котельную все добро из «уазика»: канистры с бензином, одеяла, спальники, бутыли с водой. Продуктов взяли с запасом, потому что никто не знал, как долго придется тут торчать.
Сашка захлопнул багажник и вытащил из кармана пачку сигарет. Жестом предложил Витьку, тот кивнул. Защелкала зажигалка, вспыхнули огоньки в темноте.
– Зырь, что за хрень там в снегу, – кивнул Сашка на странные фигуры у обочины. – Кажется, местная достопримечательность. Пошли глянем.
Мороз не просто покалывал кожу, а драл ее и царапал, словно взбесившийся кот. Изо рта вырывался пар.
Обогнули «уазик». В тишине вокруг, не испорченной городским шумом, особенно четко был слышен скрип снега под берцами.
Они отошли всего метров на пятьдесят от котельной, но чудилось, что в случае чего вернуться не получится. Будто морозная ночь отреза́ла лишнее, сужала мир до крошечного пятачка вокруг.
ebooksa