- Прежде, чем вы меня убьете ... я могу вас о чем-то спросить? - И, не дожидаясь ответа, продолжил: - Во-первых, что с вами произошло и каким образом вы до сих пор живы? Во-вторых ...
«Неужели ему действительно все равно, прикончу я его или нет?» - удивился первый Я.
Не верь ему, он просто морочит тебе голову! ..
- Во-вторых, как вы собираетесь меня Убить? Оторвете конечности? Сокрушите череп? Или еще как? Я не сомневаюсь, что вы это можете ... Я, пожалуй, и глазом не мелькнет, как это произойдет, - Лозинский криво улыбнулся.
- Это совсем не смешно, Лозинский! - резко ответил Герман.
- Что?! - лицо врача вытянулось, но в нем, как и раньше, не было и тени страха. - Черт ... Итак, вы меня знаете ... и оказались здесь не случайно? - он опустил глаза и потер переносицу большим и указательным пальцами. - А я думал ... Ну да - хороший врач ... Итак, вам нужен именно я? - Лозинский посмотрел на Германа.
- Вы удивительно проницательны.
- Подождите, это значит ... что когда я допустил серьезную ошибку как врач, да? С вами? Господи, но это невозможно! Посмотрите на себя! ..
Он запнулся, глядя на гостя, как увидел его только сейчас.
- Послушайте, - хирург снова взял себя в руки. - Вы меня обвиняете ... все же объясните. А потом делайте, что хотите. Я ... - голос Лозинского зазвучал увереннее. - Я много раз видел смерть - нет, не на операционном столе, я имею в виду - свою смерть. На войне. И ни разу не убегал от нее, хотя и был значительно моложе, - поэтому и не собираюсь делать этого сейчас. Тем более, уйти от вас ...
Он подсунул стул и указал Герману:
- Давайте сядем и поговорим. Конечно, я слишком долго занимался врачебной практикой, чтобы заявлять, что моя совесть кристально чиста. Однако ... в вашем случае я даже не представляю, какой могла быть ошибка! Скорее, это напоминает какой-то нечеловеческий эксперимент или удивительную мутацию, но я никогда не занимался такими вещами ... Объясните мне, в конце концов!
Врач подсунул себе другой стул, мимоходом глянул на Германа и сел.
- Я же сказал: потом - хоть четвертуйте меня. Но выяснить эти обстоятельства - мое право, черт побери! Я посвятил спасению людей - как бы пафосно это звучало - всю жизнь ... Вы даже не представляете, насколько ваше обвинение ...
- Хорошо, - кивнул Герман неожиданно для себя самого, но продолжал стоять.
- Только ради Бога торчит над душой, я этого ужасно не люблю, - сказал Лозинский с искренним раздражением. - Сядьте, наконец. Если вам, конечно, ничего не мешает на заднице ...
... И захрипел от удушья - Герман сдавил ему горло своей жесткой, как кусок окаменевшей древесины, рукой:
- Любишь смеяться, доктор? Это был твой предпоследний шутку ... и заметь: я не против поговорить, но если ты выкинешь еще хоть один фокус, я оторву тебе голову!
- чч ... орт! .. Мои перепонки ... - прохрипел хирург. - Я уверен, что оглохну задолго до этого ...
Отпустив его, Герман сел на стул, хотя это ему действительно было неудобно.
ebooksa